Молли сжалась, закрывая голову руками. Подземелья сотряс оглушительный грохот, митральеза захлебнулась, и гусеничное чудовище Департамента медленно, словно нехотя, перевалилось через крошащийся и трескающийся парапет, низринувшись вниз, туда, где ждало уже живое железо.

Нелепо взмахнув закованными — и замершими посреди взмаха — руками, вместе с паровым самоходом вниз рухнул и стрелок из митральезы.

В этот миг лорд Спенсер сорвался с места. Всё это время он стоял, застыв статуей, на узком гребне ограждения, словно происходящее ничуть его не касалось. Стоял — а теперь вдруг резко взмахнул рукой.

Фигура в тёмном плаще даже не подумала уклоняться от налетающей смерти. Напротив, бросилась ей навстречу, а в отставленной руке холодным льдистым светом засиял недлинный прямой клинок. Он взялся неведомо откуда, и Молли было больно даже смотреть на него, как на слишком яркий светильник.

Граф с невесть откуда взявшейся ловкостью пробежал по ограждению, шириной едва ли в ладонь, перепрыгнул через не успевшего отстраниться департаментского в броне…

…а дрезина с призрачным машинистом неслась вперёд и вперёд, круша и опрокидывая всё на своём пути, неуязвимая для пуль, внушающая смертельный ужас; неслась ровно до того момента, пока перед ней не выросла фигура лорда Спенсера.

Два из трёх прожекторов к тому времени оказались уже снесены; светил только последний.

Разлетелась вдребезги составленная из железных щитов баррикада. Смятые и отброшенные, они падали вниз, вслед за обломками бронелетучки, а дрезина уже налетала на лорда Спенсера, и огненная тень за рычагами сжалась, словно готовясь к прыжку…

…Взмах тёмного плаща, словно крыла хищной птицы, — и сверкающий льдистый клинок врезается в чёрное железо паровозного котла.

Вспышка — полоса багряного огня тянется через чёрное — снопами летят искры — льдистое лезвие режет сталь — и зачарованная дрезина словно сама насаживает себя на клинок, неведомым образом не вывернувшийся из ладони лорда!

На миг дрезина, лорд, призрак в кабине — слились. Голубая вспышка стремительно нырнувшего клинка утонула в багровом, и сам граф так и остался стоять на узком парапете, а дрезина пронеслась дальше, по-прежнему круша всё на своём пути.

Что такое? Что случилось? Или — ничего?..

Но почему исчезло голубоватое сияние вокруг лезвия, сменившись на огненно-алое, медленно затухающее?

И почему граф вдруг с явным трудом вытянул руку, разжимая пальцы, и его оружие, охваченное огнём, полетело вниз, разваливаясь на куски, исчезая во тьме тонким пеплом?..

Почему замерла огнистая тень на зачарованной дрезине?