И почему сама дрезина заметно теряет скорость?!

Нет, она успела разбросать ещё немало департаментских стрелков вместе с их бронёй. Но ко второму провалу добралась уже чуть ли не черепашьим шагом.

Колёса её зависли над пустотой — провисли — замерли…

Замерло и сердце Молли.

Но, натужно пыхтя, дрезина всё-таки переползла на другую сторону. Не перелетела, как совсем недавно, но переползла. Огнистая тень застыла, и Молли готова была поклясться, что больше всего она походила на смертельно раненного или даже убитого машиниста, так и не выпустившего рычагов, рухнувшего на них грудью.

Правда, ей почудилось, что перед тем, как исчезнуть в тёмном тоннеле, откуда дрезина появилась совсем недавно, призрачная фигура шевельнулась и бестелесная его рука слабо махнула Молли: мол, жив.

Страшно кричали раненые; там, куда свалились две самых первых жертвы и куда устремилось живое железо, что-то жутко скрипело, хрустело и визжало — словно там трудилось разом несколько циркулярных пил.

— Что же ты сотворила, Моллинэр… — пробормотала она. По коже продрал мороз. Силы, что она вызвала к жизни, откликнулись, но…

Всё, департаментские получили достаточно. Пора уходить. Им теперь не до неё.

— Мисс… Моллинэр, — раздалось сверху хриплое.

Лорд Спенсер склонился над краем галереи. Говорил он с явным трудом, и хвалёная его осанка куда-то исчезла — весь скособочился, скривился и держался на ногах с явным трудом.

Визг пил вдруг прервался, сменившись диким человеческим воплем, от которого кровь поистине стыла в жилах.

— Д-довольны, мисс Мол… лин… нэр? — выдохнул граф.

Молли сглотнула.

— Эй, вы! Оставьте их! Ко мне! Ко мне, быстро! К… к ноге! — выкрикнула она с отчаянием, словно отдавая команды собаке.

Локоть-ладонь, и с пальцев срывается… что-то и в самом деле навроде команды «ко мне!».

— Надо же… мисс… Моллинэр… — Лорд Спенсер явно приходил в себя. — У вас… получается… командовать… господа пэры… будут очень рады… узнать об этом…

Дальнейшего Молли слушать не стала. Механизмы, оживлённые невесть какой магией, быть может, наследием как раз того магика, сделавшегося огненной тенью, потянулись к ней, привлечённые истечением силы, словно пчёлы нектаром. Пришлось брать руки в ноги и бежать, причём довольно-таки быстро.

Опасней всего было карабкаться вверх по перекрученным рельсам обратно на галерею. Разбросанные, размётанные зачарованной дрезиной департаментские начинали приходить в себя, а Молли совершенно не ощущала в себе сил для боя. Эх, эх, как же это у госпожи Старшей-то получалось, что сила никогда не кончается и не иссякает?