Он удалился в тень, и на мгновение воцарилась абсолютная тишина. Мы слышали даже, как шипел кипящий сок на дровах в камине. Эмлин Маккэррон смотрел в огонь, и мы проследили за его взглядом. Языки пламени казались особенно неистовыми в этот вечер.

Я почувствовал себя загипнотизированным огнем. То же самое, как я предполагаю, должен был ощущать и пещерный человек, породивший нас, сидя у костра, в то время как ветер гулял и завывал вокруг его холодной пещеры.

Наконец, не отводя глаз от огня, немного наклонившись вперед и соединив руки между коленями, Маккэррон заговорил.

2. Метод дыхания

2. Метод дыхания

Мне сейчас почти восемьдесят, это говорит о том, что я родился вместе с веком. Вся моя жизнь была связана со зданием, которое стоит прямо поперек Мэдисон-сквер-гарден. Это здание, похожее на большую серую тюрьму, является в настоящее время больницей, как должно быть известно многим из вас. Это – мемориальная больница Гарриет Уайт.

Гарриет Уайт, чьим именем она названа, была первой женой моего отца, получившей первый опыт работы сиделкой, когда овцы еще действительно паслись на Овечьем лугу в Центральном парке. Ее статуя стоит на постаменте во дворе перед зданием, и если кто-то из вас ее видел, то, наверное, испытал удивление, как женщина с таким суровым лицом могла посвятить себя столь мягкой профессии. Девиз, высеченный в основании статуи, еще менее располагает к себе: Нет покоя без боли, поэтому мы определяем спасение через страдание.

Я был рожден внутри этого серого здания 20 марта 1900 года. И вернулся туда как стажер в 1926-м. Двадцать шесть – это слишком поздно, чтобы делать первые шаги в мире медицины, но у меня уже была практика во Франции в конце первой мировой, где я пытался штопать разорванные животы и доставал на черном рынке морфин, который часто был плохого качества.

Как и все поколение хирургов перед второй мировой войной, мы были хорошими практиками, и между 1919-м и 1928-м в высших медицинских школах было зарегистрировано удивительно мало случаев отчислений за непригодностью. Мы были старше, более опытны и уравновешенны. Были ли мы также и мудрее? Не знаю, но, несомненно, были более циничными. Никогда не случалось ничего подобного той чепухе, о которой пишут в популярных романах о врачах, падающих в обморок или блюющих во время первого вскрытия.

Больница памяти Гарриет Уайт сыграла также центральную роль в событиях, которые случились со мной девять лет спустя после моего поступления туда. И эту историю я хочу рассказать вам сегодня, джентльмены.