– Воля ваша. Но если сумеете вывезти оттуда мальчонку, привозите в дом шестнадцать по Пич-лейн. Жена будет держать на плите горячий суп.

– Хорошо. Спасибо вам за все.

– Будьте осторожны! – крикнул на прощание Даркин. – Держитесь дороги!

Холлоран кивнул и плавно повернул рукоятку газа. Снегоход с урчанием тронулся с места, высвечивая фарой четкий конус в густо падавшем снегу. В зеркале заднего вида Холлоран заметил, как Даркин поднял ему вслед на прощание руку, и поднял свою в ответном жесте. Затем повернул руль влево, выехал на Мейн-стрит, и снегоход плавно заскользил сквозь белое сияние уличных фонарей. Спидометр показывал тридцать миль в час. Было десять минут восьмого. В «Оверлуке» в это время Уэнди и Дэнни еще спали, а Джек Торранс обсуждал вопросы жизни и смерти с одним из предыдущих смотрителей отеля.

Через пять кварталов уличное освещение закончилось. Потом еще с полмили тянулись ряды домиков, наглухо законопаченных от превратностей погоды, а дальше простиралась продуваемая штормовым ветром темнота. И в непроглядном мраке, нарушаемом только тонким лучом фары снегохода, на Холлорана снова навалился страх – почти детский ужас, безотчетный и безысходный. Никогда в жизни ему не было так одиноко. На несколько минут, пока последние огни Сайдуайндера исчезали в зеркале заднего вида, желание повернуть назад стало почти непереносимым. Он отметил, что при всей озабоченности Даркина судьбой сына Джека Торранса тот все же не пожелал взять второй снегоход, чтобы отправиться вместе с ним.

(То место пользуется в здешних краях очень дурной славой.)

Стиснув зубы, он повернул рукоятку дальше и проследил, как стрелка спидометра миновала отметку сорок миль в час и замерла напротив сорока пяти. Казалось, он мчался на захватывавшей дух скорости, но в то же время опасался, что этого мало. При таком темпе движения ему потребуется почти час, чтобы добраться до «Оверлука». Однако на более высокой скорости он мог вообще никуда не добраться.

Он не сводил глаз с металлических столбиков ограждения, обозначавших край шоссе, и красных катафотов размером с десятицентовик, сверкавших в свете фары. Многие из них полностью занесло сугробами. Дважды он замечал стрелки с указателем поворота слишком поздно и чувствовал, как снегоход задевает полозьями снежный завал, за которым пряталась пропасть, прежде чем успевал вернуть его на дорогу. Одометр с черепашьей скоростью отсчитывал мили – пять, десять, пятнадцать. Даже под плотной лыжной маской лицо Холлорана начало неметь, а ног он не чувствовал уже давно.