И с каждой преодоленной милей его страх возрастал – словно отель распространял ядовитые миазмы, становившиеся тем плотнее, чем ближе ты находился к нему. Испытывал ли он нечто подобное в прошлом? «Оверлук» никогда ему не нравился, и очень многие разделяли его антипатию, но такого с ним прежде не случалось.
Он чувствовал, как голос, который чуть не убил его на подъезде к Сайдуайндеру, все еще пытается пробить защиту и добраться до мякоти его сознания. Голос обладал огромной мощью еще в двадцати пяти милях отсюда. Насколько же должна была возрасти его сила сейчас? Холлоран не мог избавиться от него полностью. Что-то пробивалось в мозг, оставляя в нем зловещие, хотя и смутные образы. Все чаще и чаще перед его внутренним взором мелькала израненная женщина, которая безуспешно пыталась руками защититься от града сыпавшихся на нее ударов, и постепенно ему стало ясно, что эта женщина могла быть только…
Завал из снега вырос перед ним, как товарный поезд. Погруженный в свои мысли, он снова пропустил знак поворота. Резко дернул руль снегохода вправо, и тот развернулся, наклонившись. Снизу донесся скрежет гусеницы по камню. Он подумал, что снегоход сейчас перевернется, но тот секунду балансировал, как на лезвии ножа, после чего выровнялся и полусъехал, полусоскользнул на более-менее ровную поверхность дороги, скрытой снежным покровом. Свет фары выхватил из темноты обрыв и лежавшую за ним пропасть. Холлоран развернул снегоход в нужном направлении, но тошнотворный комок ужаса еще долго стоял у него в горле.
Только огромным усилием воли он сумел заставить себя повернуть рукоятку газа еще на деление. Теперь стрелка спидометра подрагивала возле отметки пятьдесят миль в час. Ветер то завывал, то оглушительно ревел в ушах. Фара с трудом пробивала тьму.
Еще через какой-то промежуток времени, продолжительность которого он сам не смог бы определить, за очередным виражом шоссе и огромным сугробом он увидел впереди мерцающий свет. Всего лишь проблеск, немедленно исчезнувший из виду за скалой. Столь краткий, что Холлоран сразу решил, что выдает желаемое за действительное, и убедил бы себя в этом, если бы вскоре мерцание не появилось вновь. Теперь оно было ближе и не пропадало несколько секунд подряд. Сомнений в реальности увиденного больше не оставалось; он много раз видел подобное прежде и именно с этого ракурса. Это был «Оверлук». Издали казалось, что свет горит на первом и втором этажах отеля.