– Я больше никогда тебя не покину, Луи, – сказал Генри.
Когда путешествие стало клониться к концу, Генри едва сумел встать, чтобы как-то оторваться от возлюбленного.
– Я буду приходить каждую ночь, пока не увижу тебя наяву в Нью-Йорке, – пообещал он.
Гаспар снова радостно разгавкался и кинулся к нему, отчаянно махая хвостом на манер мухобойки и тычась мокрым носом в ладонь. Генри потрепал его лопушистые уши – такие знакомо мягкие! Быстрый язык обслюнявил ему щеку.
– Тебя всякий хочет поцеловать! – расхохотался Луи, и у Генри снова перехватило горло.
Наверное, так чувствует себя Луи, когда ему снится погибший пес.
Гаспар наконец оторвался от него и умчался вперед по тропинке, чертя носом по самой земле. Возле целой стены цветущего вьюнка-ипомеи он сделал стойку, зарычал, залаял на пурпурные бутоны.
– Гаспар! Ко мне, мальчик! Отойди оттуда сейчас же! – резко приказал Леи.
– Что такое? В чем дело? – не понял Генри.
– Не хочу, чтобы он лез в те цветы, – сказал Луи. – Не нравятся они мне.
Генри подумал, уж не шутит ли, чего доброго, Луи, но одного взгляда на его лицо вполне хватило.
– Это же просто цветы.
– Гаспар, ко мне, малыш! – Луи свистнул, и пес бегом примчался к нему.
Луи рухнул на колени и зарылся носом ему в шерсть.
– Хороший мальчик! Хороший!
– Ты уверен, что с тобой все в порядке? – тревожно поинтересовался Генри.
Луи быстро сменил тень на свет.
– Ясен, как белый день! Поцелуй меня разок на удачу,