– Джерико меня поцеловал!
На том конце линии последовало такое глубокое молчание, что Мэйбл испугалась, не оборвалась ли связь.
– Эй? Эви? Оператор!
– Да здесь я, – негромко ответила Эви. – Не слабо! Это совершенно пухлая новость, милая! И как же… как это случилось?
– После нашего сегодняшнего свидания и…
– Погоди-погоди. Так у вас и свидание было? Почему же ты мне ничего не сказала?
– Ну, видишь ли, Эви, тебя сейчас совершенно невозможно поймать, – сказала Мэйбл, надеясь, что намек прозвучал достаточно внятно:
– Ты про поцелуй давай. Он тебя долго целовал?
– Нет, быстро, раз, и все. На самом деле…
– А он сначала сказал тебе что-нибудь?
– Нет… ну, он…
– Какое у него было выражение лица? По нему можно было что-то прочесть?
– Эви! Дай я уже сама расскажу, а? – взмолилась Мэйбл в трубку.
– Прости, Мэйбси.
– Мы пошли в «Киев»… – начала та.
– Аргх! У них еще такие унылые маленькие блинчики. Если бы блины умели сурово на тебя смотреть – эти бы точно смотрели.
– …и сначала, – продолжала Мэйбл, не останавливаясь, чтобы ответить на эту ремарку, – все, если честно, шло не то чтобы слишком хорошо. Но потом… потом он пригласил меня танцевать и – ох, Эви! это было так романтично! Ой, ну, если по правде, это тоже было ужасно, пока мы немножечко не втянулись. Ну почему, почему я не дала тебе поучить меня чуть-чуть танцам!
– Это одна из величайших тайн нашей эпохи. Ну, так что там про поцелуй? – спросила Эви, кусая губы.
– Я к этому и веду. Он меня проводил до дверей, был такой молчаливый и…