Генри кивнул.
– Договорились. Все по-честному. Брюки
Темная штормовая туча села на крышу мэрии, затмив на мгновение купол. Лин смотрела, как облако растворяется, обращаясь в куда менее зловещую версию самого себя.
– Убийство! Убийство! О, убийство! – пробормотала она. – Может, эту женщину под вуалью убили и… и она хочет, чтобы мы нашли ее убийцу и она могла упокоиться?
– Бьюсь об заклад, это был кучер того фургона: «Аргх, мисс, енто все лошади, чтоб их! Они меня довезли до убивства!» Дошло? Довезли до убивства? Всем спасибо, по два шоу в день. – Генри помахал у нее перед носом руками, но потом снова их уронил. – Ну, прости. Что, если этот самый Энтони Оранжевый Крест и есть убийца?
– Ага, и он гнался за ней, и убил на Райской площади? «Внимание, внимание, Райская площадь»?
– Погоди-ка… – Генри сел очень прямо. – Аделаида Проктор!
– Если это опять шутка, я тебя живьем освежую.
– У меня в доме живет одна старушка, звать мисс Аделаида Проктор. Имеет обыкновение бродить по вестибюлям в халате и посыпать ковры солью, попутно толкуя про всякие убивства, беспорядки и прочие малоприятные вещи. Она… ну, скажем, странная немного.
– То есть чокнутая, – подытожила Лин.
– Я бы сказал, эксцентричная.
– Это то же самое, только более… любезно.
– Так вот,
Лин аж руками всплеснула.
– И почему ты мне этого раньше не сказал?
– Да как-то к слову не пришлось. К тому же я в театре подвизаюсь, дружочек, не забыла? Я там всякого странного люда навидался. Это, можно сказать, служебные издержки.
– Откуда она узнала эту конкретную фразу? – допытывалась Лин. – Она что, тоже путешествует по снам?