– Думаю, Ариночка, что вся моя жизнь была таким кинофильмом. Надо было чаще вмешиваться в развитие сюжета, а я в основном сидел на стульчике и жевал попкорн, глядя по сторонам. Вот и дожевался. Пей, милая, бульон, а то остынет.

Пока старик сидел рядом, шелестя листами расшифровки, на которых убористым почерком Арины были обозначены номера кассет, девушка оглядывалась по сторонам. Домик был совсем ветхим – крыша подтекала, доски прогнили, и на полу были постелены листы фанеры, чтобы не проваливаться при ходьбе. Но благодаря потрескивающей печке-буржуйке внутри было стойкое ощущение уюта и безопасности. За окном пышными хлопьями валил снег. Значит, такие домики раньше называли дачами. Люди выезжали за город большой семьей – с детьми, кошками и саженцами под мышкой, чтобы подышать здесь свежим воздухом. Они гуляли по лесу, не боясь быть убитыми одичавшими каннибалами, собирали по осени грибы и ягоды. Детям, наверное, рассказывали на ночь сказки, и под звук потрескивающих поленьев малыши засыпали, сладко уткнувшись носиками в подушки. Прошлое казалось Арине бесконечно далеким и прекрасным. Неожиданно за окном раздался странный звук – то ли крик, то ли блеяние, и Арина непроизвольно вздрогнула.

– Что это?

– Моя лошадка, кормилица. Матильда, или просто Мотя. Каким-то чудом она дождалась меня из далеких странствий. До сих пор не понимаю, где она тут пряталась, что никто ее не убил или не забрал себе. Я купил ее буквально накануне закрытия границ. Я смог тогда привезти немного талонов, обменял их на деньги на юге. Там до конца не верили, что скоро они превратятся в фантики. Через некоторое время я снова поехал на юг, чтобы раздобыть там еще талонов, но не успел вернуться. Границу закрыли, и я, как многие другие, оказался за бортом. Нам выдали приписное свидетельство и распределили по коммунам. Полгода я жил в небольшой коммуне под Псковом, но ее вскоре разграбили кочевники. Они тоже существовали по принципу коммуны, но только сами землю не возделывали, а предпочитали грабить тех, кто трудится. Всех наших жестоко убили, насадили на колья и развесили вдоль дороги. На меня кола не хватило, и они просто пырнули меня ножом в живот. Если бы не олы, я бы не выжил.

– Кто?

– Общество Льва. Они подобрали меня, истекающего кровью, в лесу. Несмотря на глубокую рану, я в бессознательном состоянии еще брел по тропинке несколько километров. К счастью, неподалеку базировался их лагерь. Олы жили под землей. Еще до кризиса многие богачи построили себе подземные бункеры на случай ядерной войны или любой другой катастрофы. Я надеюсь, что ты скоро увидишь эту красоту, Арина. Это настоящие подземные города – ты даже представить себе не можешь, насколько технологично они сделаны. Я попал в подземный город, который вполне мог бы автономно существовать на любой другой планете – будь то Марс или Луна. Под землей они оборудовали фитотроны, в которых выращивали овощи и фрукты. Кислород и воду получить там не сложно, главная проблема – электричество. Для него они используют солнечные батареи. Есть еще ветряные мельницы, но тут существует опасность, что их заметят пограничники и пришлют дивизию на разведку. Мельницы слишком громоздкие сооружения. Я очнулся в бункере, в белой комнате, которая была у них больницей. Местный доктор зашил меня и сказал, что скоро ко мне придет важный посетитель. Это была Изольда. Она предложила мне вступить в их ряды подпольного сопротивления, и я, конечно, согласился. Это было очень благородно с их стороны, потому что я сильно виноват перед олами. Однажды я случайно убил их агента. Мужа моей пациентки.