* * *

Солнце величаво выплывало из-за горизонта, окончательно развеивая предрассветный туман и жалкие остатки тьмы. Ласково улыбнувшись миру, оно вновь побелило стены Белграда, приглашая весь честной люд начинать новый день. Лучи его коснулись и бледного лица Адриана, вдыхая жизнь, пробуждая охотника от беспокойного сна.

Уголок рта охотника дернулся, и Адриан приоткрыл глаза, поморщившись. Обведя мутным взглядом помещение, он вздохнул, привлекая к себе внимание дремавшего подле него Самаеля.

— Уже очнулся, сын? — спросил де Клясси старший, задумчиво глядя на сына. Взгляд его невероятно усталый и тяжёлый мгновенно разбудил Адриана.

— Отец, вы вернулись! — воскликнул юноша, попытавшись встать. Потревоженные раны мгновенно дали о себе знать — Адриан согнулся от боли в то же мгновенье, с ужасом осознав, что не чувствует ног. Он моргнул, попытавшись пошевелить пальцами ног и тут же посерел. Тело его не слушались.

— Отец, что со мной? — спросил он еле слышно.

— Тебя подрал гуль, сын. Были повреждены многие внутренние органы и позвоночник. Боюсь, наши медики не всесильны…

Самаель вздохнул, прикрывая глаза. Его жизнь стремительно шла под откос. Погнавшись за синей птицей, он совсем позабыл о своём доме и работе. А вернувшись, застал только хаос. Философский камень канул в небытие, дела в цехе шли из рук вон плохо, а единственный сын лежал перед ним, изуродованный, искалеченный. Вспомнились Самаелю и слова медикусов о том, что ходить Адриан больше не сможет. Как и быть достойным преемником цеха.

— Отец… — неуверенно протянул Адриан.

— О, Ирриил, о мука… — прошептал Самаель, отворачиваясь. Как же тошно, гадко было на его душе в тот миг. Смерть давнего врага не принесла ожидаемого облегчения. Уродство сына вгоняло в не контролируемую ярость.

— Великий Мастер, казнь ведьмы требует вашего присутствия, — в палату вошел один из послушников. Совсем ещё мелкий парнишка. Встретившись взглядом с Самаелем, он покрылся неровным румянцем, отводя взгляд.

— Уже иду, — бросил Самаель и обернулся к сыну. — Что ж, дела не ждут, Адриан. Отдыхай и попытайся смириться с этой утратой. Ведь только в смирении приходит покой.

Самаель встал. Покидать сына в такой трудный момент ему не хотелось, но пост Верховного Мастера обязывал его присутствовать на казни. Вздохнув, Самаель пошел прочь, впервые чувствуя некую досаду на свой высокий пост.

Хлопнула дверь. Адриан остался один. С неожиданной злостью и отчаянием он ущипнул себя за ногу, тут же досадливо выругавшись. Из его глаз брызнули горькие слезы.

— Лучше бы я тогда умер, — прошептал он, в отчаянии кусая губы и вспоминая того, кто не позволил ему умереть достойно.