Были и другие линии, тонкие, протянутые по дуге к внутренним и внешним провинциям Карсажа, к Тарасену, Салкании и – Морга постучала пальцем по одной из ветвистых линий, которая вела к другой стороне карты, – Владения Антрацитового Шпиля.

– Вот ваш путь, – сказала она.

– Это древняя карта, – заметила Ксорве.

Морга снисходительно улыбнулась.

– Ты хочешь попасть в мертвую зону. Остается только надеяться, что Лабиринт не изменится прямо при тебе.

Ксорве передала карту Шутмили.

– Ты разбираешься в древностях. Она настоящая?

Шутмили перевернула карту и тщательнейшим образом изучила подписи. Она даже понюхала бумагу, сморщив длинный нос.

– Можно взглянуть на футляр? – попросила она. Морга метнула его через стол.

– Не понимаю, какой тебе от этого прок. Это всего лишь футляр. На твоем месте я бы не стала его лизать. – Пожав плечами, она повернулась к Ксорве. – Она настоящая. Как, по-твоему, я смогла бы вести дела, будь мои карты поддельными?

– И не такое случалось, – отозвалась Ксорве. – Но если Шутмили считает, что все в порядке, мы ее возьмем.

– Рада за тебя, – откликнулась Морга. – А мне ты что предложишь? Что у тебя есть такого, что лучше карсажийского золота? И хватит с меня байки об исцелении. Я уже старуха. Отошла от серьезных дел. Не нужно мне лоб протирать платочком, обойдусь.

– Помните, – спросила Ксорве, – что генерал Псамаг говорил о неизбежностях в жизни?

Морга прищурилась.

– И что же?

– Никто не может избежать уготованной ему смерти, – процитировала Ксорве. – Так?