– Мы привели тебя в наш дом, несмотря на то что ты любишь того, кто хотел бы, чтобы весь Неблагой двор был уничтожен, и живешь в его доме. Как мы могли доверить тебе правду? Разделить эту уязвимость?

– Но сейчас… – говорю я. – Сейчас вы мне доверяете?

Она ослабляет хватку на моих плечах и проводит ладонями по моим рукам.

– Даже несмотря на то, что я знаю, что ты можешь отдать свое сердце и свою жизнь не тому принцу, я доверяю тебе, Абриелла. И ты должна знать, что это не пустяк.

Не тому принцу? Это значит, что Финн хочет завоевать мое сердце. Так ли это? Но это не важно. Я люблю Себастьяна. Только вот…

– Расскажи мне больше. Объясни. Пожалуйста.

– Я не могу. Если я попытаюсь… – она открывает рот, но с ее губ не срывается ни звука. Она обхватывает руками горло, как будто задыхаясь.

Я делаю шаг вперед.

– Прета? Ты в порядке?

Она опускает руки, и ее тело сотрясает дрожь.

– Как я сказала, – хрипло говорит она, – я не могу.

– Тебя как-то заколдовали, чтобы ты не могла говорить об этом? – спрашиваю я.

Она не кивает, но по ее глазам я вижу, что это так. Она физически не может сказать больше.

– Хорошо, – я не хочу, чтобы она причиняла себе боль. – Я понимаю. Скажи, что я могу сделать, чтобы помочь.

– Найди «Гриморикон» и верни его в Неблагой двор.

В Неблагой двор.

Мордеусу.

– Мордеус пользуется магией, – говорю я. – Я видела это не один раз. Получается, его эта болезнь не поразила?

Потому что, конечно же, он не стал бы сокращать свою собственную жизнь, используя свою магию на таких тривиальных вещах, как появление графина с вином в руке.

– Мордеус доказал, что пойдет на все, чтобы сохранить свою власть, – и готов на большее, чтобы раздвинуть ее пределы. Магия играет здесь далеко не последнюю роль.