— Понимаю. Решил за ту нитку потянуть. Может быть, ты и прав, для таких совпадений наш город слишком мал. А что Егор Тимофеевич?

— Замечательный старик. Сказал, что сумеет опознать вора по голосу.

Рат задумался, однако убеждать его не пришлось.

— Это легко осуществить в процессе технической проверки мотоциклов. В конце концов, с мотоциклистами нам так и так знакомиться поближе, — сказал он.

Идею с новым опознавателем Шахинов встретил без энтузиазма, но возражать не стал.

НЕ ВЕРЬ ГЛАЗАМ СВОИМ

НЕ ВЕРЬ ГЛАЗАМ СВОИМ

К концу следующего дня ожидалась первая группа из числа отобранных мотоциклистов.

За Егором Тимофеевичем я заехал заблаговременно. Встретил он меня по-деловому, сухо. Сборы его были недолгими. Он не спросил меня, куда мы едем, вообще ни о чем не спрашивал. В машине я пытался заговорить на отвлеченную тему, но понял: меня не слушают. За всю дорогу он только раз сказал: “Клапана подтянуть надо бы”. Мне открылось в Егоре Тимофеевиче новое качество, вернее, главное его качество, которое до сих пор проявлялось как бы завуалированно, подспудно. По моим наблюдениям, у каждого человека есть что-то главное, определяющее самую суть не характера даже, а личности в целом. Для Егора Тимофеевича это — глубинная, идущая не от форм проявления, а от органической потребности, серьезность к себе, к делу рук своих, в отношениях с людьми, во всем: от модели электромобиля до предстоящего свидетельства. Поэтому он сейчас так официален. Он выполняет не мою просьбу, он выполняет свой гражданский долг, таким, как понимал его всю свою жизнь. Такой не сболтнет наобум, не перешагнет через собственные сомнения. Такой свидетель не подведет.

ГАИ расположена в автономном помещении, здесь же во дворе горотдела. Два сотрудника из команды Мурсалова будут проводить техосмотр, а он сам визировать результат. Таким образом, через его кабинет, в порядке очередности, пройдут все владельцы мотоциклов. Я еще раз попросил Сеида не увлекаться самому, насколько возможно “выговорить” собеседника.

К началу техосмотра мы с Егором Тимофеевичем заняли позицию в смежной с мурсаловским кабинетом комнате. Здесь помещался учетный сектор, комната соединена с кабинетом дверью с окошечком. Оно и обычно остается открытым — простое, но надежное средство быстрого наведения необходимых справок.

Так мы и работали, как говорят моряки, на параллельных курсах. В первый день проверки Сеидом, как и мной, по-видимому, руководило чувство настороженности. Ведь подсознательно мы подготовились в одном из посетителей вдруг обнаружить преступника. Сеид был сдержан и строг.