— Вряд ли. Но тем не менее буду рад вас видеть. — Он пожал Томилину руку.

— Хорошо. Приду. До свидания.

— До свидания…

Глава III. НА ОСТРОВЕ

Глава III. НА ОСТРОВЕ

Комната была небольшая, прямоугольная. Стены сплошь затянуты блестящими, светло–желтыми, косо плетенными циновками, скорее всего, из камыша или рисовой соломы. Высоко в стене, у которой он лежал, неширокое, в резной полированной раме окно. В полумраке на гладком потолке, расчерченном деревянными планками на квадраты, выделялся матово–белый двойной плафон освещения. Прямо перед глазами дверь, окрашенная под слоновую кость. Справа в углу плоский, вероятно платяной, шкаф и ближе к нему тумбочка, покрытая тисненой бумажной салфеткой, на ней металлический кувшин и две фаянсовые чашки. Посредине маленький столик с горящей настольной лампой, на абажур наброшен свободно свисающий кусок ткани в ярких разводах, напоминающих расцветку павлиньего хвоста. Рядом, на низеньком, точно детском, стульчике, поставив локти на стол, подперев ладонями щеки, сидела вполоборота женщина и читала.

Бахусов лежал на широком ложе, напоминающем толстый матрац или низкий корабельный рундук, но без ящиков. Глаза застилало какой–то пеленой. В затылке пульсировала тупая боль. Он еще не совсем отчетливо осознал, видит ли все это во сне или проснулся. В легком, как бы невесомом теле никакой боли, только слабость и тихий звон в ушах. Прояснение наступало медленно. Постепенно исчезла резь в глазах, все стало обретать реальность.

Алексей скосил глаза, отчего немного закололо в висках, и стал рассматривать склонившуюся над книгой хрупкую женщину. Свет от лампы освещал ее почти всю. Кто она? Как очутилась здесь? Да и как он сам попал в эту чисто прибранную, аккуратно обставленную, точно гостиничный номер, комнату, золотящуюся циновками?

На вид женщине лет сорок. Черные блестящие волосы собраны в высокую пышную прическу и скреплены шпильками с шариками на концах. На овальном лице резко выделяются тонкие, полукругом, черные брови, глаза раскосые, слегка приподнятые к вискам, затенены длинными ресницами. Красиво очерченный, маленький, как у ребенка, рот, изящно изогнутая шея. Никакой косметики. Она, несомненно, или кореянка, или японка. Длинное лиловое кимоно в крупных оранжевых, напоминающих маки цветах. Из–под его края выглядывает нога в белом чулке с одним пальцем. Тут же на полу, покрытом циновкой из расщепленного пополам бамбука, стоят деревянные босоножки–колодки с ремешком. «Как же они называются? — Бахусов напряг память. — Дзори? Нет, не дзори. Гэта — вот как».