Когда взрывы пробивали в грунте шахтные стволы и густая пыль великолепными колоннами уходила в зенит, я, изнывая от собственного пижонства, заказывал Страделлу или Перголези. Барочная музыка соответствовала. Скафандр сотрясали хоралы. Спутник лупил с орбиты из пучкового лазера. Грохотал квадротолуол. Жизнь шла вперед.

Мне тридцать четыре. Из них тринадцать я провел на Меркурии. Заводам, работающим за орбитой Венеры, мы послали полмиллиарда тонн феррума, купрума, плюмбума и еще семнадцати элементов. Но Меркурий не стал планетой-рудником. Через год у нас появились книги — вдосталь, хоть зачитайся. А еще через год — клумба.

Мы отгородились от металлических озер и блуждающих водородных гейзеров Котловины Калорис прозрачным куполом и на отвоеванной территории разбили парк, построили стадион и торжественно открыли картинную галерею. Но заслуженная орбитальная станция-ветеран продолжала транслировать канцоны и куплеты — мы тут все стали меломанами по необходимости.

В тот день ожидалось прибытие оперной труппы, которая вылетела с Земли на транспорте «Европа». Певцы летели не на гастроли, а на постоянное место жительства — на Меркурии открылся театр. Артистов ждали, наверное, самые благодарные слушатели во всей солнечной системе.

«Европа» чинно вошла в орбитальный док, началась высадка певцов и выгрузка декораций. Были еще какие-то несрочные грузы и человек пять-шесть пассажиров. На орбите прибывшие прошли медицинское тестирование, заполнили анкеты, и теперь каботажник нес их на планету. В том числе и сорокасемилетнюю ветеринаршу Патрицию Кевестаде.

Я стал готовиться к встрече. Связался с наружным постом и попросил под любым предлогом отделить от общей массы прибывающих мадам Кевестаде и всеми силами, ненавязчиво и неутомительно, занимать ее разговорами, пока я снова не выйду на связь.

Видеотекс связал меня с городским транспьютером. На терминале пульта появились каталоговые номера всех изданий сорокалетней давности, где в публикациях упоминалось понятие «планета Меркурий». Научные работы сразу были отметены. Меня интересовала периодика Соединенных Штатов и скандинавских стран. Ввел новое понятие: «продажа». И сразу удача: осталось только два наименования. Знаменитая «Нью-Йорк таймс» и «Дагбладет». В публикациях этих газет говорилось о продаже участков на Меркурии.

Текст: Ранчо на Меркурии. Акционерная компания «Спейс Фронтир» предлагает желающим необычный товар: участки самой близкой к Солнцу планеты. Разумеется, Меркурий пока недоступен для человека. Но представитель «Спейс Фронтир» в беседе с вашим корреспондентом отметил, что через 10—15 лет владельцы инопланетных ранчо смогут оценить свою заочную покупку. Известны и цены — 150 долларов за акр. Теперь каждый, у кого найдется под рукой микрокалькулятор, может без труда подсчитать стоимость планеты, носящей имя бога торговли.