— Волнует меня другое, — произнес он. — Скажи, Эмма, скажи честно, что ты чувствуешь?

Все внутри сжалось, и сердце пропустило удар. Она чувствовала его страх и зависимость от того, каким будет её ответ, но, не смотря на это, он все равно хотел знать правду.

— Он нравится тебе?

— Да, — ответила она, проклиная свою чертову принципиальность.

Ведь она обещала ему — больше никакой лжи! Феликс вздрогнул, и ей тут же захотелось взять свои слова обратно и кинуться к нему в объятия.

— Ты… любишь его? — и все та же боль в глазах, от которой её собственные глаза наполнились слезами.

— Нет, — прошептала Эмма, и это тоже была правда. — Я не люблю его, я знаю это совершенно точно. У меня были сомнения вначале, но теперь, когда я разобралась в себе, я твердо знаю, что не испытываю к нему того, что чувствую, когда вижу тебя и думаю о тебе.

— Ты любишь меня? — задал он третий вопрос. — Я должен знать точно, потому что если это не так, я отпущу тебя Эмма, — его голос дрогнул, — я отпущу тебя, чего бы мне это ни стоило!

Еще в начале вопроса она поняла, что плачет. Когда же он закончил, все щеки были мокрыми от слез. Глотая их, Эмма пыталась смыть тот образ, когда он говорит ей: «прощай, я отпускаю тебя, будь счастлива», но это было невозможно, потому что невозможно смыть с души ту боль, которая разгоралась в ней при одной лишь мысли о том, что Феликс больше не с ней, о том, что он страдает из-за неё.

Нет, она не хотела этого, она никогда не сможет быть счастливой, зная, что он пытается забыть её, и что «они» больше не часть её жизни. Да, она все еще ощущала что-то, находясь рядом с Артуром, но это «что-то» было по сути ничем по сравнению с чувствами, которые она испытывает к Феликсу. За эти месяцы после нового года она смогла разобраться в них.

— Я люблю тебя… — прошептала она сквозь слезы. — Я люблю тебя, Феликс, и мне больше никто не нужен.

Она уткнулась в его плечо, и он нежно обнял её, целуя в макушку. И, не важно, что земля все еще отдавала прохладой — ему было тепло, ведь он держал в объятиях самое дорогое и желанное существо. И, от этого всепоглощающего чувства взаимной любви веяло приятным обволакивающим теплом, которое, пусть не надолго, но сохраняло их мир счастливым и безмятежным.

* * *

В сумке поместилось все, что было необходимо и, посмотрев на часы, Громов перекинул её через плечо и шагнул в направлении двери. Стрелки замерли в положении без четверти восемь, а это значит, что Леони будет ждать его у лаза через пятнадцать минут. Спускаясь по лестнице вниз, он не раз ловил на себе заинтересованные взгляды, которые, впрочем, не должны были его тревожить, ведь интерес был вызван ничем иным, как его костюмом. Сегодняшний маскарад был прекрасной возможностью осуществить свой план, и он знал — пришло время надеть маску в последний раз.