Петров пустился в семантические дебри:

— Чтобы понять Аиду, нужно ль понять тебя?

Это был и вопрос, и ответ, и раскусить его система с функциональными нарушениями ни за что бы не смогла. Ответ должен быть формальным, если он вообще будет.

— Нет разницы, — ответил компьютер.

Не успело стихнуть эхо синтетического голоса, как Петров рванул рубильник. Такой ответ был просто невозможен: нет в логике «Альфы» цели, ради которой следует не отвечать на вопросы, а стимулировать задавать новые. На такую несуразицу способен только человек.

А если так отвечает компьютер — это уже феномен.

— Дух в него, что ли, вселился? — пробормотал Петров, постепенно успокаиваясь. И тут же сзади раздался звук, как будто коробка спичек высыпалась на пластиковый пол. Петров обернулся.

Сначала он подумал, что это туманное облачко и есть дух, вселившийся в «Альфу»; потом понял, что это не так. Глаза метнулись в поисках списка феноменов, язык застрял во рту, но мысль работала четко. В списке феноменов «дух» не значился, он был новым феноменом, он мерцал и молчал. Впрочем, подумал Петров, неизвестно, способен ли он вообще говорить.

Он попробовал не обращать на духа внимания и вернуться к работе. Как бы не так! Дух вертелся перед самым носом, помигивая.

Закрыть глаза Петров не решился.

— Да, здесь не поработаешь, — согласился он через две минуты борьбы с собой. Взглянул на часы: прошло двадцать шесть минут.

Как и предполагал Грег, получаса хватило.

Дух затрясся, словно хохоча над незадачливым новичком. Петров зло покосился на него:

— Хоть слово скажи, образина! Время еще есть…

Ему стало на все наплевать и потянуло в бар.

— Время есть всегда, — раздался спокойный, негромкий голос духа. Только разное оно. Сейчас, например, длинное.

— Ты кто? — спросил Петров ошарашенно. Такого от туманного голубого облачка он не ожидал.

— Тебе виднее, наверно. Был я лаборантом. А теперь вот… Существование несколько относительное. Впрочем, иногда болтаю. Когда люди не пугаются. Редко везет, конечно. Длинное время редко. Сразу не разговоришься…

— Лаборант? — переспросил Петров. — Не «Альфа»?

— Ее уже нет. Ты же сам видел! Аида — скучный собеседник. Много смысла — бред. Человеку нужна определенность. Вот твои вопросы… Но какое длинное время! Почти как у вас. У людей, то есть. Помню еще, помню. Аида достала издалека. Сидел перед экраном, вспышка, все поплыло. Слои, время слоями. Ты — только в одном. А я везде, только — в каждом слое все слишком коротко. А сейчас длинное время! Что с ним?