Через сорок минут они уже были в Бутово.

Вот правый поворот, за которым тупик и стена болотного цвета. А еще дальше серо-буро-зеленые ворота. Это и есть въезд в виллу спецслужбы «Икар».

Как и всегда, тревога была учебной. Но впервые за результатами следил куратор «Икара» генерал Вершков.

Тимур Аркадьевич стоял на крыльце с секундомером и фиксировал результаты:

— Молодцы, товарищи офицеры! По времени все уложились в норматив. А теперь мы посмотрим содержимое ваших «тревожных чемоданов».

Это был очень веселый аттракцион. Список необходимых вещей содержал двадцать четыре пункта. Его составляли еще в стародавние послевоенные времена. Тут значилась экзотика типа портянок и зубного порошка. Никто не знал, зачем все это сыщику. Но все знали, что приказы и инструкции надо не обсуждать, а исполнять.

Получалось это не у всех!

Въедливый Вершков каждую вещь сверял со списком:

— У вас, Хилькевич, почти порядок. Сразу видна женская рука. Но это не портянки, а шарфик в три обхвата. И он один, а ног у нас две. А у вас, Кузькин, шести пунктов не хватает. Ни консервов нет, ни офицерской линейки. А где у вас трусы?

Генерал был нормальным мужиком. Он и сам понимал, что эта проверка напоминает цирк. Но он улыбался и давал людям повеселиться. Тем более что в конце сбора по тревоге Тимур Аркадьевич решил всех порадовать:

— По результатам учения ставлю вам почти отлично. Пять, но с минусом. Теперь о самом главном.

Вершков встал, и моментально встали все остальные. Генерал увлек народ к окну и соорудил маленький хоровод. На самое видное место он поставил Ирину с Хилькевичем. Уже поэтому все поняли, о чем будет идти речь.

— Вся ваша бригада заслужила праздник. Но до меня дошли слухи, что наметился прямой и явный повод для торжества. Одним словом, я заказал наш пансионат «Дубки» на три дня. Двадцатого мая там отмечаем свадьбу, а потом гуляем по полной программе. Все расходы оплачивает контора. Кроме спиртного и обручальных колец. Считаю, что это премия всем вам. И, конечно, подарок нашим молодым. Нет возражений?

Удивительно, но возражений не было. Все были за банкет и отдых на природе.

* * *

Антон Петрович Маслов считал себя артистом. Не только ведущим на телевидении, не только актером и журналистом.

В слове «артист» ему представлялось что-то волшебное и благозвучное. Это как академик, фокусник или просто самородок. Артист — это всегда мастер высшей пробы.

До сих пор судьба улыбалась артисту Маслову. Но в последние дни у него появилась тревога. Он так надеялся, что его старые грехи утонут в бумажной пыли. Не получилось!