«О, да неужели», - ответила она. – «Со всеми этими вонючими мальчишками? Не думаю».

«Да, наверное, ты права. По-моему, Минхо за последнюю минуту испортил воздух три раза». – Томас знал, что это была вялая попытка пошутить, но это было все, на что он был сейчас способен.

Он ощутил ее смех, желая, чтобы мог сделать сейчас то же самое. Потом была длинная пауза.

«Мне действительно жаль Чака», - наконец сказала она.

Томас ощутил острый укол в груди и закрыл глаза, погружаясь глубже в ужасы сегодняшней ночи.

«Он мог быть раздражающим», - сказал он. Сделал паузу, вспоминая ту ночь, когда Чак пугал Галли в ванной. – «Но все равно больно. Такое чувство, будто я потерял брата. Я знаю. Я обещал…»

«Перестань, Том».

«Что?» - он хотел, чтобы Тереза помогла ему почувствовать себя лучше, сказала что-то волшебное, что заставит боль уйти.

«Перестань говорить про свои обещания. Половина из нас их делала. Мы бы все сейчас были мертвы, если бы остались в Лабиринте».

«Но Чак их не делал», - сказал Томас. Вина разъедала его, потому что он знал, что наверняка продал бы любого Глэйдера в этой комнате ради Чака.

«Он умер, спасая тебя», - сказала Тереза. – «Он сам сделал этот выбор. Не трать этот подарок».

Томас ощущал слезы под веками. Одна скатилась по правому виску в волосы. Полная минута прошла в тишине. Потом он спросил: «Тереза?»

«Да?»

Томасу было страшно делиться своими мыслями, но он рискнул.

«Я хочу вспомнить тебя. Вспомнить нас. Ну до этого, ты понимаешь».

«Я тоже».

«Похоже, что мы…» - он не знал, как назвать это после всего.

«Я знаю».

«Интересно, каким будет завтрашний день».

«Через несколько часов узнаем».