«Я одержим любопытством. Оно постоянно докучало бы мне и сделало бы мою жизнь невыносимой, если бы правительство суаредов не финансировало возможность его удовлетворения».

«И каким образом это исследование, – генерал пренебрежительно указал на спящих молодых людей, – позволит вам приобрести полезные сведения?»

«Я не раз задавал себе вопрос: видит ли один человек этот мир – его формы и цвета – так же, как его видит другой? Будет ли цвет, который Франц называет „красным“, вызывать совершенно иное представление в уме Джина, если Джин сможет видеть то, что представляет себе Франц? Если это так, то, увидев мир глазами Франца, Джин испытает чудесные ощущения, так как сможет созерцать доселе неведомые ему, невообразимые цвета и формы, выходящие за рамки прежних представлений. Он сможет жить в новом и странном мире!»

«Хмф! – отозвался Золтан Веч. – Очень интересно. Но каким образом, – с этими словами генерал безрадостно усмехнулся, – правительство Суаре извлечет какую-либо выгоду из такого чудесного потрясения?»

Абель Руан потянулся, раскинув тощие веснушчатые руки, и поправил очки, начавшие было сползать к кончику длинного носа: «Этого мы никогда не узнаем – потому что, к сожалению, церебральную связь между двумя людьми поддерживать невозможно».

Шмидт прищелкнул языком: «Ничего не получается, Абель?»

Абель Руан пожал плечами: «Пара микровольт. Ничего существенного. Сила сигнала недостаточна для формирования изображений. И – вероятнее всего – как мы и предполагали, мозг способен автоматически компенсировать разницу восприятий».

Шмидт покачал головой: «Жаль!»

«Тем не менее, – продолжал Руан, – я обнаружил несколько не менее любопытных явлений».

Шмидт недовольно покосился на Золтана Веча, наклонившего бычью голову – генерал напряженно прислушивался.

«В самом деле?»

«В процессе соединения возникло затруднение, – Руан ухмыльнулся, демонстрируя длинные белые зубы. – Каждый мозг стремился генерировать свой управляющий цикл сигналов, консонанс отсутствовал. В поиске способов преодоления этого конфликта я соединил мозг Джина с мозгом канарейки».

«И?»

Абель Руан пожал тощими плечами: «Ничего не произошло до тех пор, пока… – внимание, господа! – пока что-то не вызвало испуг или возбуждение у одной из других птиц, после чего Джин стал демонстрировать симптомы беспокойства».

Морщинистое лицо Шмидта внезапно стало страстным и целеустремленным, на нем исчезли все признаки усталости: «Телепатия?»

Абель Руан кивнул: «Безошибочно. Результаты воспроизводятся».

Золтан Веч погладил подбородок. Вспомнив о присутствии генерала, Шмидт поник – его энтузиазм тут же иссяк, директор снова стал унылым стариком.