«Да-да, совершенно верно, – отозвался Абель Руан. – Но, как я упомянул в присутствии генерала Веча, посредником в процессе телепатической связи служит птичий мозг, а это не позволяет точно передавать содержательные сообщения».

«Это возражение учтено вышестоящими инстанциями. Рекомендуются интенсивные отбор и селекция, которые позволили бы усовершенствовать мозги телепатических посредников».

Абель Руан усмехнулся – точнее, растянул губы, имитируя усмешку: «Нечто в этом роде приходило мне в голову. Тем не менее, это долгосрочный проект».

«Сколько времени это займет?» – поинтересовался Бэйз Розó, направив на Руана внезапно проницательный и недружелюбный взгляд.

«Невозможно предсказать. По меньшей мере несколько лет».

Бэйз Розó кивнул и продолжил свое хождение взад и вперед: «Такая задержка, конечно же, неизбежна. Что ж, остается только двигаться по намеченному пути со всей возможной быстротой. Вы будете руководить всей программой. Вы получите все необходимое, любые издержки будут покрываться. Разумеется, ваш оклад существенно увеличат. Если вы добьетесь успеха и разработаете практически применимую систему, вам назначат пенсию в размере десяти тысяч марок в год, вы войдете в круг элитного партийного руководства, вас наградят орденом Бутина!»

«Тем не менее, – вмешался Руан, – чтó, если вся эта идея не стоит ломаного гроша? Что, если проект провалится?»

Пухлая грудь Бэйза Розó выпятилась: «Прогрессивное движение не допускает никакой возможности провала… Давайте не будем говорить о неприятных вещах».

«Вами выдвинуты убедительные аргументы, – заключил Абель Руан. – Как положительного, так и отрицательного свойства. Что ж, посмотрим, посмотрим…»

Вечером того же дня Эдвард Шмидт постучался в дверь лаборатории и зашел туда. Абель Руан сидел, откинувшись на спинку опирающегося на задние ножки стула, водрузив ступни на стол и сложив руки за головой.

Шмидт тихонько устроился напротив, наклонился вперед – и застыл в замешательстве, когда Руан поднял руку, призывая его хранить молчание, взял свой переносной фонограф, поставил его на пол у стены и включил так, чтобы громко играла музыка.

Расплывшись в характерной зубастой ухмылке, Руан вернулся к столу и сел: «Розó установил здесь подслушивающее устройство. Если он нас слушает, надеюсь, ему доставит удовольствие гимн Молтроя в самом бравурном исполнении – запись будет повторяться, пока вы не уйдете».

Шмидт покачал головой: «Я и не подозревал…»

«Когда продаешь душу дьяволу, – сказал Руан, – не мешает быть подозрительным».

Шмидт снова наклонился вперед: «Как раз об этом я хотел с вами поговорить. Абель, вы можете добиться успеха в своем начинании!» Бывший директор смотрел на ученого с укоризной.