Сколкз Крылатый Сокол чуть сильнее сжал руку Натаниэля. Не понимает. Ничего не понимает. Даже не смотрит.
– Кэйтэхэкассе Черное Копыто, – громко и отчетливо снова раздается в вигваме голос дакотского вождя. – Его жизнь – моя жизнь. Я сказал, как все было, но я не обещал мести. Твое слово верно. И мое – тоже.
Он потянул Натаниэля за руку:
– Пошли, Маленький Сын Волка.
Они пробирались к выходу, и наступившая тишина казалась такой густой и тяжелой, совсем как бывает порой плотный туман над рекой.
– Мы не решили главного, – услышали они вдвоем где-то там, сзади. – Но я все уже решил сам. Я увожу своих немногих людей в Канаду. Кто со мной, снимаемся завтра со стоянки.
Синяя Стрела откинул полотнище у входа и вышел. Вместе с Текамсехом. Натаниэль попал в счастливые объятия своих друзей. Сколкз Крылатый Сокол уже исчез где-то в темноте. Сколкз Крылатый Сокол хотел побыть один. Подумать. Собраться с мыслями. Понять.
IX
IX
Наступил другой день. Росы высохли, но солнце еще не палило. Натаниэль и Элизабет разобрали свою палатку и сложили. Больше она им не понадобится. Вчера все решилось. Друзья теперь уходят в Канаду, они возвращаются в Миннеаполис. Еще одна глава в книге жизни перевернулась и закрылась. Они сели на свернутых бизоновых шкурах. Плечом к плечу, когда не нужны слова, в своем завете, в своем вечном и счастливом союзе. Время шло, а они оставались такими, какими и были. Как те мальчик и девочка, которые были словно брат и сестра в сказке Ганса Христиана Андерсена про Кая и Герду. Когда любовь только крепнет. Когда любовь только сильнее.
Блики солнечного света сияли на траве. Элизабет встала:
– Ты не потеряешь меня, Нат? Я хотела немного побыть с Уинаки.
– Нет, Лиз, – улыбнулся Натаниэль и тоже уже стоял. – Ты меня тоже тогда не теряй. Пойду свожу к реке своего Аргентума. Я люблю тебя, – неожиданно добавил он.
– Я тоже, – тихим эхом прозвучал голос его жены.
Она не узнает. Она никогда не узнает жестокой правды этой ночи. Они будут сейчас сидеть с Уинаки и смотреть на траву, на небо. Подруги постараются поговорить, поговорить так, чтобы запомнить этот разговор навсегда. Залогом дружбы. Залогом новой встречи. Залогом памяти. А потом Уинаки улыбнется и скажет:
– Слава Богу за все. Правда, Белая Лань?
Они улыбнутся вместе. Как всегда. Каждому – свое, у каждого – свое. Многими далями и судьбами. Слава Богу за все.
X
X