Текамсех забыл. Он не понимал нашествия иноплеменников. Текамсех только понял, что вдруг словно к самому горлу подступила отчаянная и смертельная скорбь. Ну, приехал, увиделся с Натаниэлем. Поедет обратно. Ну, Канада. Ну, зеленая трава. Ну, была Пасха и снова будет. А дальше? Жизнь – она ведь все равно всё та же. Как была, так и осталась. А ты живи и отвергайся себя. Вчера, сегодня и завтра. Завтра – то, что вчера, вчера – то, что сегодня. Как вода, как песок сквозь пальцы. Выбор без выбора. Замкнутый круг. А он ведь всего лишь Текамсех. Как Натаниэль Лэйс – всего лишь Натаниэль Лэйс.
Текамсех посмотрел на товарища. И улыбнулся. Нет, он уже не всего лишь Натаниэль Лэйс. Его возлюбленный друг и брат о Господе. Редкая дружба. Редкое братство. Великая тайна. Просто братья и друзья. Но уже ведь не просто братья и друзья. «Как говорит книга Деяний: «у множества же уверовавших было одно сердце и одна душа…» (Деян.4:32)[271]
– Христос Воскресе!
– Воистину Воскресе!
Голос Натаниэля сольется, потеряется с другими, и в то же время словно окажется подхваченным вечностью, просто один из тысяч других, и в то же время – только его. Текамсех не услышит. Но это неважно. Он знает. Натаниэль в эту ночь тоже будет в храме. В эту ночь, и в это утро, и на Радоницу – на кладбище. Через Америку, через Канаду, через моря и океаны православные – малое стадо – снова и все вместе празднуют Пасху.
Текамсех снова увидел, какой же сегодня яркий солнечный свет. Пожал плечами на самого себя. Ну, Канада. Ну, зеленая трава. Ну, была Пасха и снова будет. А дальше? А то и дальше. Завтра – то, что вчера, вчера – то, что сегодня. Просто жизнь.