Императрица много времени провела у постели раненого. Сиделки с трудом уговорили её идти спать, клятвенно пообещав, что как только «мальчик» очнётся, позовут госпожу, даже если это будет среди ночи. Однако никто не беспокоил её до самого утра. Положение Виолета оставалось неизменным. Меерлоха всю ночь преследовали кошмары. Голова болела, от яда или от переутомления всё труднее было сосредоточиться. Правитель заговаривался и не всегда понимал, обращённые к нему слова. Ближе к полудню пришёл врач:

– Ваше императорское величество! Готов сообщить результаты исследований! – Лекарь внимательно вглядывался в лицо императора, тот лишь слабо кивнул. – Яд в игле и мече один, но состав его мне не знаком, какое действие он оказывает на организм, я не знаю. Судя по состоянию принца, получившего большую дозу, чем Вы, положение серьёзное.

– Что с противоядием?

– Жидкость в склянке тоже загадка для меня. Нет уверенности, что она поможет, а не убьет. Я испытал её действие на… крысах. Им пришлось худо.

– Кто может что-либо знать об этих средствах?

– Не представляю, – задумчиво качал головой доктор.

– Людей моего племянника… – почти простонал Меерлох, – настойчиво допросили. Они указали на одного знахаря.

– Где он?

– В Турилии. Точное место не известно. Захолустье какое-то. Кутрох ездил к нему с погибшим служкой. Я приказал искать.

– О! Это слишком долго… У вас, ваше величество, возможно, есть несколько дней, а вот сердце принца остановится в любое мгновение. Использовать найденную жидкость наудачу рискованно.

– Дайте Виолету противоядие, хотя бы немного, для пробы, – вздохнул правитель.

– Согласен. Надо сделать попытку спасти его высочество, и если получится….

– Идите. Я устал.

Лекарь низко поклонился и поспешил к раненому, прихватив склянку с драгоценной жидкостью. Он подумал, что опоздал, увидев мертвенно бледное лицо Виолета. Однако пульс едва уловимо прощупывался. Некоторое время, постояв в нерешительности, доктор разбинтовал рану. Через мгновение разрез на воспалённой коже прикрыла тряпица, смоченная противоядием Кутроха. Поразмышляв ещё немного, доктор разомкнул губы больного и влил ему в рот несколько капель. Оставалось ждать. Вскоре наполнение пульса изменилось. Дыхание, до этого незаметное, стало глубоким, как во время здорового сна. Зашла императрица, лекарь отвлёкся на неё – встал, поклонился, но та, не отвечая на приветствие, указала рукой на постель принца:

– Глядите, у мальчика появился румянец! Доктор, вы волшебник!

Оба склонились над Виолетом, у того, словно в ответ на их пристальные взгляды дрогнули ресницы. Женщина схватила неповреждённую руку и громко зашептала: