– Что произошло, ваше высочество, вы одна, без свиты?

– Эльсиан, умоляю, не убивайте его, – сказала девушка, стараясь справиться с дыханием.

– Хорошо. А о ком вы беспокоитесь?

– Вы ещё не встретились? – Несколько шагов они прошли молча. Принцесса напряжённо думала, о чём же она просит своего жениха. – Приехал Виолет. Он узнал, что мы намерены пожениться, и собирается вызвать вас на поединок. Пожалуйста, откажитесь.

– Шутите? Как я откажусь от вызова?

– Он слаб и не может сражаться в полную силу, едва оправился от тяжёлого ранения, вернее был отравлен и умирал.

– Бетти, милая, ведь это он желает меня вызвать, почему бы ему самому не отогнать эту мысль?

– Поймите, Эл! – Девушка поспешно вытащила платок и отвернулась, вытирая слёзы. – Я любила этого человека. Когда он отослал меня, думая, что умирает, мои чувства погасли. Так мне казалось.

– Любите Виолета? Зачем идёте замуж за меня?

– Эльсиан! Я страдала, вы вернули меня к жизни! Благодарность заполнила моё сердце, и в нём нет места другим чувствам! – Ильберта на мгновение задумалась. – Он сказал мне, что выполнит своё обещание… хочет умереть. Избрал вас орудием убийства! Этого нельзя допустить.

– Вижу, вы поторопились с ответом на моё предложение. Готов вернуть слово. – Принц жестом упредил возражения. – Меерлох не поддержал вас.

– Он разрешил мне самой избрать супруга!

– Это не повод поступать наперекор. Подумайте хорошенько, кого все-таки желаете видеть мужем. Благодарность или любовь возьмёт вверх? Виолету я скажу, что ещё жду ответа принцессы, и пока у него нет причин для «самоубийства».

– Даже не знаю…

– Спешить не будем. Идёмте во дворец. Скоро обед, вот и фрейлины разыскивают вас…

– Да. Спасибо, Эльсиан, я снова убедилась в благородстве и мудрости…

– Ну-ну, смею вас уверить, Виолет не уступает мне. Вижу улыбку, это прекрасно, а то ваши подружки решат, что ужасный полониец обидел их госпожу.

Принцессе ничего не оставалось, как последовать за молодым человеком. Хотелось спорить, но её не слушали, да и спешащие навстречу фрейлины станут ненужными свидетелями пререканий.

После состоявшегося разговора Эльсиан ощутил лёгкость – теперь не надо объявлять отцу о поспешно принятом решении. Ильберте же предстояло разобраться в своих чувствах. Сердце по-прежнему рвалось к макрогальцу, но разум твердил о достоинствах полонийского принца, способного здраво мыслить и разумно поступать.