Я двинулся по следам, закрыв на фонаре заслонки — и изредка приоткрывая их только для того, чтобы посмотреть и запомнить дорогу впереди, а также проверить наличие следа. Чем ниже я спускался, тем нестерпимее становилась вонь. Общая канализация города, что неудивительно, пахла так, что хотелось опустошить желудок — вот только нечем было. Поужинать мы в тот день не успели, а потому так и бегали голодными.

Лестница привела меня в нижнюю часть коллектора. Из него вели четыре коридора с жёлобом для воды — и узкими тротуарами для того, чтобы работникам канализации не приходилось ходить по колено в дерьме. Шагов Орифа слышно не было, но в пыли и грязи всё ещё отчётливо были видны его следы. Он ушёл в один из коридоров, из которого явственно ощущался ток воздуха.

Осторожно, чтобы не шуметь, я направился туда. Не успел я пройти и сотни шагов, как впереди что-то неистово заревело, раздался возмущённый крик — а потом лёгкий сквозняк налился ураганной силой. Почувствовав, как меня начинает сносить, я сунул посохи за пояс и крепко вцепился в выступы на стене. Пыль подняло в воздух — она набивалась в глаза, рот, нос. Очень хотелось кашлять, но надо было держаться. Ветер закончился столь же внезапно, как и начался. Видимо, где-то на поверхности двигался вихрь, терзающий Большую Скалу.

Я посмотрел на землю и ожидаемо не обнаружил следов Орифа, а потом раскрыл заслонку на фонаре и бегом кинулся вперёд. Дядю Араэле я настиг довольно быстро. Вот только он меня уже ждал на удобной позиции — за углом на перекрёстке двух потоков. Фонарь Ориф потушил, чтобы я его не обнаружил. Он дал мне приблизиться и принялся стрелять.

— Что, уродец? Думал, возьмёшь? — кричал он.

Спасаясь от летящих в меня снарядов, я потушил свой фонарь и, в темноте перескочив через канаву, присел у стены. А потом выставил оба посоха и принялся бить в то место, где, по моим предположениям, находился злокозненный Ориф. Судя по вспышкам логосов, иногда я даже попадал. Дядя Араэле в ответ матерился, обзывался и тоже пытался стрелять — но, видимо, после моего особо удачного попадания оставил эту затею.

— Урод, убью!.. — грозился он слишком уж злым голосом.

А потом за углом мелькнул свет фонаря и принялся удаляться.

Я бросился следом. Правда, для начала осторожно выглянул из-за угла и оценил результат стычки, сразу после этого спрятавшись обратно. Ориф бежал, как-то странно согнувшись и оставляя на камнях следы крови. Жезл он держал в руках и постоянно оглядывался, рассчитывая начать стрелять сразу, как увидит меня. Вот только он, видимо, забыл, что сам снова идёт с зажжённым фонарём, а я-то свой потушил. И я сразу воспользовался его промахом: ещё раз высунулся — и пустил ему вслед несколько воздушных сгустков и воздушных лезвий.