Однако сейчас перед ним стояла новая и гораздо более увлекательная задачка. Настолько увлекательная, что Зомат пребывал в творческом экстазе и скороговоркой бормотал себе под нос:

— Внедрение клеток Экземпляра идет даже лучше, чем ожидалось. Видимых побочных мутаций нет. Собственно, откуда им взяться-то, этим мутациям? — хохотнул он. — Экземпляр всего лишь заурядный гуманоид, а не древнее существо из космоса. Однако заживление идет действительно быстро. Отторжения тканей не происходит, хотя в каждого подопытного было имплантировано не меньше двух десятков срезов. И все получилось! А ведь это лишь первые попытки. Я действовал вслепую! Интересно, что произойдет, если, например, усилить вот эти каналы и заменить вот эти узлы…

От предвкушения Зомат потер руки и продолжил бормотать:

— Раньше я никогда не мог внедрить больше трех срезов. А тут хоть все тело меняй. Надо усилить узлы на одной линии, тогда возрастет общая проводимость системы. Да, точно. Пожалуй, с этого и начну…

Он рассеянно смотрел на разумных, распластанных на каменных столах. В отличие от пленника наверху беречь их не было никакого смысла, поэтому для удобства наблюдений обе жертвы были вскрыты да так и оставлены. Зомат попросту вспорол им животы, удалил ребра, кожу, «лишние» органы, а также отрезал все конечности, чтобы снизить нагрузку на источник и увеличить долю измененных тканей по отношению к общей массе тела. В результате на столах находились живые куски мяса, которые к тому же не могли исцелиться, потому что мучитель удалил им части мозга, отвечающие за восстановление. К счастью, пациенты не только ничего не чувствовали, но и давно перестали понимать, что с ними творится.

Зомат же ликовал, и его ликование имело простое объяснение. Теперь он может отказаться от поставок биоматериала, извлеченного из космической твари. А это значительно снижало требования к выбору подопытных, ведь раньше для экспериментов подходил дай бог, один из десятка пленников, и это притом, что речь шла о тщательно отобранных экземплярах. А что было в начале… Он этого и вспоминать не хотел — тогда ученый сам себе напоминал нищего, что роется в кучах мусора в поисках объедков. Как же он трясся в то время над ценными образцами и как боялся проводить смелые эксперименты.

Зато сейчас у него руки развязаны. Используя обработанные клетки тела Экземпляра, хозяин лаборатории мог производить тончайшие операции вплоть до замены или усиления ключевых узлов в теле жертв, а не просто тупо вживлять инородный биоматериал в центр их энергетической системы и молиться, чтобы он прижился как надо.