Прямо передо мной вспыхивает пара ослепительно-белых фар, и я поднимаю руки, чтобы прикрыть глаза. Машина останавливается, окно опускается.

– Садись. – Ликсу сжимает руль, хмуро глядя на железнодорожные пути. Дворники разгоняют потоки дождя, забрызгивая меня водой. – Ну, чего ты ждешь? Напечатанного по всей форме приглашения? Садись уже в чертову машину!

– Все в порядке, – уверяет меня голос Флёр. – Она отвезет тебя к Огги. Там и встретимся. Мы уже в пути. А теперь мне нужно идти.

Связь прерывается, мой наушник замолкает. Я стою под дождем и во все глаза смотрю на Ликсу. Костяшки ее пальцев, сжимающих руль, побелели.

– Последний шанс, – говорит она, кивая в сторону моста.

Пробормотав ругательство, я проскальзываю на сиденье позади нее, свирепо глядя на нее в зеркало заднего вида, и захлопываю дверцу. Надеюсь, она не поддастся «блестящей идее» убить меня и выбросить тело.

Ликсу пускает машину задним ходом, и та пятится по съезду, визжа шинами и светя фарами. Стоящий на противоположном конце моста Дуг раздвигает пелену тумана, точно занавес, наблюдая за тем, как мы несемся к дому Огги.

57. Он должен меня отыскать

57. Он должен меня отыскать

Дуг

Наши с Ликсу взгляды встречаются через открытое окно машины, когда Джек ныряет на заднее сиденье. Я успеваю продвинуться вперед всего на несколько шагов, прежде чем автомобиль отъезжает. Упав на колени на краю потрепанного штормом моста, я хватаюсь за бок, наблюдая, как задние габаритные огни уменьшаются, исчезая в отдалении. Они едут на запад.

– Стой, – говорю я, спотыкаясь о рельсы и выходя на улицу, а потом кричу в полный голос, запрокинув голову: – Стой! Стой! Остановись!

Внезапно ветер стихает, и воцаряется ошеломляющая тишина.

Капли дождя зависают в воздухе, подобно кристаллам, восход солнца едва золотит небо, очерчивая силуэты деревьев, ветви которых застыли на месте, согнутые бурей. Бурлящая река под обломками моста неподвижна, и одетые в белоснежные пенные шапки волны замерли, точно камень.

Ничто не движется, кроме меня.

Я бреду сквозь дождь, с трудом дыша, преодолевая теснящую грудь боль. Чем чаще я использую магию, тем больнее мне становится. Всякий раз, как призываю стихию, чтобы отразить атаку, получаю один и тот же результат: внутреннее противостояние. Бросаю взгляд на прожженную на куртке дыру, морщась при виде покрытой волдырями плоти. Нога сильно кровоточит в том месте, где ее задела падающая ветка, ветер то и дело залепляет грязью мой единственный глаз.

Ковыляя к машине Ликсу, я остро ощущаю боль во всем теле, в том числе и внутри. Мне следовало бы догадаться, почувствовать, что она отвернулась от меня, в тот момент, когда умоляла открыть порталы для Времен года, которых вывела из Обсерватории.