Я хмуро смотрю на свое отражение в стеклах ее темных очков. Не представляю, каково это – знать свою судьбу. Одно дело – заглянуть кому-то в глаза и увидеть его прошлое или свое собственное – в зеркале. И совсем другое – лицезреть последствия целой цепочки жизненных выборов, которые еще не сделаны.
Кай прикладывает палец к переносице очков и, улыбаясь, опускает их ровно настолько, чтобы показать мне блеск в ее глазах – и разрозненные картинки ее будущего. Скалолазание, сплав на байдарке, пеший поход на ледник, ночевку в палатке в горах, поцелуй на пляже. Это снимает с меня часть вины. И, если совсем уж начистоту, немного облегчает и мое беспокойство: приятно видеть будущее, в котором мир по-прежнему цел и невредим. Но это не умаляет потери. Наше недолгое партнерство не обошлось без трудностей, но временами ее присутствие рядом ощущалось как дружеское. Знаю, она хочет, чтобы я попрощался, развернулся и ушел. Но мне от этого не легче.
Я смотрю на часы, гадая, сколько времени могу у нее украсть. Может быть, мне даже удастся убедить ее опоздать на рейс. Кай поправляет очки.
– С тобой все будет в порядке, – говорит она, мягко ударяя меня по плечу. – И со мной тоже. Ты будешь всеми любим. Вы с Флёр закончите перестройку Обсерватории и вместе создадите множество прекрасных Времен года, – продолжает она, многозначительно дергая бровями. – А еще мне известно из достоверных источников, что мы с тобой снова увидимся в не слишком отдаленном будущем. Я обещаю, – добавляет она, показывая тем самым, что это ее выбор, а не воля судьбы.
– Очень на это рассчитываю. – Засунув большие пальцы в карманы джинсов, я предоставляю ей возможность уйти первой.
– Повернись ко мне спиной, Кронос, – велит она, заставляя меня рассмеяться, и шагает задом наперед к автобусной остановке. Никогда не привыкну к тому, что меня так называют.
Я отдаю ей честь и, наконец, отворачиваюсь, надеясь, что она права. Во всем.
Эпилог
Эпилог
Джек
Я едва не наступаю Флёр на пятки, когда мы спускаемся по крутому лесистому склону холма. Я прижимаю ладони к ее глазам, чтобы не подсматривала.
– Куда мы идем?
Она давится хриплым смехом, когда я врезаюсь ей в спину. На самом деле она точно знает, где мы находимся. Ее сознание настроено на каждую ветку и травинку на этой горе, но она искусно мне подыгрывает.
– Просто держи глаза закрытыми.
Наконец, склон холма выравнивается, и в поле зрения появляется школа-интернат, заставляя меня ускорить шаг.
Подошвы наших ботинок вязнут в холодной грязи, когда я подвожу Флёр к краю пруда. Такое чувство, будто только вчера держал ее ладонь в своей, вытаскивал на скованную льдом поверхность, просил довериться мне, обещал, что не позволю утонуть.