«Как же ты восхитительна, моя девочка!»

***

Керс брёл по коридорам туннеля, словно во сне, почти не соображая, ни где находится, ни что он вообще здесь делает.

Он не верил. Не верил, что Твин больше нет. Не верил, что Харо оставил её на верную смерть. Не верил, что потерял семью всего за одну ночь и что теперь уже ничто не будет прежним.

Надежда… Беспощадная ты сука! А он — наивный идиот, понадеявшийся, будто к нему судьба будет благосклоннее, чем к остальным собратьям. С чего бы вдруг?

Гул шагов впереди идущих эхом разносился по, казалось бы, бесконечно длинному, однообразно-унылому переходу. Севир уже прекратил ворчать о тупости и бесполезности всей затеи, и теперь только изредка бросал недовольные взгляды то на Керса, то на Максиана.

Сколько уже шли, Керс не знал. Может, час, может, день, а может, и целую вечность. Лишь однажды столкнулись с мелкой стайкой псов, привлечённой убитыми группой Спайка сородичами. Но уже через мгновение и они превратились в кучку обугленных головешек.

Поспать толком не удалось, но усталости он почти не чувствовал, то ли от выпитого арака, то ли от гнетущей пустоты, что заняла место мучительной боли. Теперь всё чаще и чаще всплывал навязчивый вопрос: «А что дальше?»

Последние месяцы только и жил мечтой, что освободит друзей, что снова вернёт себе семью, что всё будет даже лучше, чем раньше. Знай он, чем эта вся затея закончится, вернулся бы к хозяину, ещё когда Севир только предложил присоединиться к Перу. Так бы хоть сохранил жизни Слаю и Твин.

Да, они могли бы погибнуть в любое время и при других обстоятельствах: на арене, защищая своего господина, да хоть бы на охоте… Но это совсем другое: это обыденность осквернённых, нормальная часть их жизни. Здесь бы не было чьей-то вины, чистая случайность, судьба — можно называть это как угодно.

Но эта ночь не была случайностью. Он втянул их во всё, и это его вина, и только его!

Из глубины туннеля нарастало знакомое утробное урчание и потявкивание.

Севир остановился, пропуская Керса вперёд. Огонь — самое действенное оружие против псов.

— Постой-ка, — вдруг произнёс Спайк, указывая на ржавую дверь. — Так это здесь мы устроили привал. А там осталась Пятьдесят Девятая.

— Ты уверен? — прозвучал дрожащий голос принцепса.

— Да, господин, можете не сомневаться.

Керс двинулся навстречу стае. Возможно, они как раз обгладывают её останки…

Вскоре в неровном свете факела замелькали тощие спины псов. С десяток тварей пожирали своих мёртвых сородичей, вырывая из туш огромные куски мяса, жадно заглатывая их и грозно рыча один на другого.