День прошел. Отряд полностью собрался на базе, и мы стали ждать дальнейшего развития событий. Однако 5-го и 6-го июня ничего не происходило. А вот 7-го июня весь взвод за исключением дежурных был отправлен в Хотунок, на усиление охранных сотен, которые искали диверсантов. Однако ничего делать не пришлось. Диверсантов обнаружили раньше, чем мы добрались до места. Они начали отстреливаться и казаки с ними не церемонились, покрошили всех из пулеметов.

Мы потолкались рядом с полем боя, посмотрели на избитую пулями саманную хату и трупы диверсантов, вернулись на базу, поужинали и послушали вечерние сводки.

На фронте кипели жаркие сражения. Под Ленинградом советские войска смогли отбить у немцев несколько населенных пунктов и полностью уничтожили два прибалтийских легиона, кажется, 1-й Латышский и 2-й Эстонский. Под Москвой, наоборот, успех сопутствовал немцам, которые остановили продвижение Красной армии, и в районе Рославля окружили две вражеские стрелковые дивизии, одна из которых называлась гвардейской. Что характерно, в этой операции отличился 3-й пехотный корпус РОА под командованием Владимира Владимировича Крейтера.

Можно сказать, что противоборствующие стороны разменялись ударами. Но главные события происходили на Волжском направлении, и здесь инициатива была на стороне советских войск. Под ударами Красной армии немецкая оборона трещала по швам и лопалась, особенно в тех местах, где ее доверяли румынам и венграм. Пала Иловлинская. За ней Фролово и Михайловка. В Дубовке одна из румынских дивизий оказалась в окружении и готова сдаться. Советские танки уже на подступах к Сталинграду и Калачу-на-Дону. Это еще не ДКС, но уже близко. Прорыв ширится, а резервы, которые Вермахт берег до последнего момента, как правило, находились на Московском направлении. Их переброска требовала времени, и они вступали в бой с колес.

Новости оптимизма не внушали и, обсудив положение дел на фронте, мы стали расходиться. Но снова появился Иванов, который сообщил, что необходимо сопроводить Петра Николаевича Краснова и приближенных к нему штабных генералов в поездке по военно-полевым лагерям, где происходит формирование 1-й Русско-казачьей армии. Выдвигаемся после полуночи.

Опять в дорогу и, отдав соответствующие приказы, я заскочил домой, попрощался с Анной и в два часа ночи автоколонна из двух "эмок" и одного грузовика с казаками подкатила к штабу УКФ. Здесь к нам присоединились два броневика Атаманского конвоя, еще один грузовик с бойцами, и несколько штабных автомобилей. После чего мы покинули Новочеркасск и двинулись на северо-восток, туда, где шли бои.