Поверх тоги она носила украшенный лазуритом пояс василевса; по ее просьбе драгоценный кушак дополнительно инкрустировали нефритом. «Чтобы подчеркнуть отличие от предыдущего василевса», – пояснила она. Ластианакс подозревал, что девушка добавила на пояс нефрит потому, что этот камень подходил к ее зеленым глазам.

– Твоим министрам это тоже в новинку, – ответил маг. – И если бы я не был убежден, что ты отлично справишься, то не убил бы кучу времени, готовя эти скучные бумажки, – добавил он с улыбкой. – Ты такая неблагодарная.

Они добрались до магическо-механической двери, ведущей в зал Совета. Пирра открыла уже рот, намереваясь возразить, но молодой человек быстро наклонился и поцеловал ее.

– Предупреждаю, каждый раз этот прием срабатывать не будет, – заворчала Пирра для проформы. – Что с тобой?

– У меня болит нос, – жалобно проговорил Ластианакс, касаясь горбатой переносицы. – Он еще не зажил как следует, и иногда мне больно, когда мы целуемся.

– Так тебе и надо.

Высказав эти успокаивающие слова, Пирра направила самонесущее кресло к магическо-механической двери и приложила ладонь к печати. В открывшемся дверном проеме появился зал Совета, такой же зеленый и полный света, как и до Великого Холода. Адамантовая крыша сохранила внутри благоприятный для растений климат. В остальном зал полностью изменился. Ни один из семи магов, ожидавших новую правительницу, не заседал в Совете в те времена, когда Ластианакс являлся министром усреднения. Все его бывшие коллеги расстались с жизнью, умерев от рук повелителя лемуров или погибнув в Экстрактрисе.

Ластианакс искренне сожалел о печальных обстоятельствах, вызвавших подобные изменения, и все же считал, что свершившиеся обновления к лучшему. Он посмотрел, как магическо-механическая дверь за Пиррой закрывается, и повернулся назад, размышляя о новом политическом порядке, установившемся в Гиперборее за последние несколько декад. По коридорам Магистериума расхаживали, путаясь в тогах, депутаты Межуровневого парламента, за которыми со всем рвением следовали помощники. По большей части эти народные избранники (как и их ассистенты) пришли с нижних уровней и ничего не знали о жизни на вершине города. Все они принялись за свои новые обязанности с огромным энтузиазмом, внеся в гиперборейскую политику приятный, хоть и несколько хаотичный ветерок. Ластианакс не сомневался, что рано или поздно эта новая система вернется к элитаризму прежнего Магистериума. Пока что он с гордостью отмечал, что Межуровневый парламент сдерживает свои обещания. До сих пор голос нижних уровней был почти не слышен, а теперь в Совете заседали двадцать депутатов из низов.