Я не понимаю, как там прибраться, пока в ней остается фактор «М», а потому небьющиеся стакан и кувшин стали первыми необходимыми изобретениями.

Иначе Калло закончила бы, бродя по битому стеклу.

– Ну, она хотя бы устает, создавая этих уродцев, – неуверенно говорит Фьольсфинн.

– Да где там, – цежу я со злостью, грызя трубку. – Все довольно нестабильно. Вернее, полустабильно. Оно слишком плотно, чтобы высосать его через кондёр, а потом распадается и снова проникает, само лезет в нее, пока она спит. Ты вытянешь лишь то, что есть в воздухе на базовой стадии. Я заглядывал в камеру за фильтрами, где все это дерьмо должно было бы кристаллизироваться в те твои цветочки: там уже должны бы цвести сады Семирамиды, а по факту – пяток несчастных папоротников. У нас тут клинический псих с тяжелым ПТСР, наделенный силой творения. Как будто у нас мало проблем.

– Ну, кое-чего мы достигли, – замечает он скромно, словно поработал больше нас.

– Тктчно… – я стараюсь, чтобы голос мой не истекал иронией, но получается так себе. – К утру будут пылающие Каверны и стены, увешанные отдавшими богу душу мутантами, угольщиками и трубочистами. Ты ведь их друг на друга натравил! Ты вообще читал ту свою речуху на трезвую голову?

– Никаких погромов не будет, – заявляет он решительно, чем стал бесить меня еще больше. – Богиня Древа четко это запретила, только ты эту часть не услышал. А я послал на улицы стражников, которые должны задерживать всех подозрительных.

– А потом что? Построишь в горах свой концлагерь Ёдок?

– Сказано же было: «чернота на ладонях». А они всегда окунали в миску лишь два пальца, указательный и средний на правой руке. Но никто непосвященный этого знать не будет. Кроме того, это очень специфический краситель, его легко идентифицировать. Не сажа, не смола, не сепия. Немного сажи там есть, но есть также человеческие жир и кровь, и всякие такие вещи. Те, кто просто грязен, будет торжественно освобожден, их с помпой отпустят законоречцы как людей невиновных и честных.

– А те потом поразбивают головы добрым соседям и получат от меня медаль, которую я немедленно спроектирую!

– Эту сеть нужно ликвидировать полностью, goddehelve! – теперь злится он: у него краснеет то, что осталось от лица под ледяной маской, увенчанной лесом башен. – Ты сам мне объяснял, что у нас война. Секта, которую ты разгромил, наверняка не единственная, и наверняка она не всем составом пришла на этот обряд. У тебя нет монополии на правильные действия. К тому же прибирать следует до конца, и именно это я и сделал. Свою часть, чтобы поддержать твою. Это и называется сотрудничество, Драккайнен.