Всякий, кого я видел, деял по-своему. Мастер Фьольсфинн замирал на некоторое время в неподвижности, глядя перед собой, а потом просто делал короткий жест своим пастырским жезлом, что заканчивался серебряным деревом, а оно на миг начинало светиться, а то, что ему было нужно, возникало. Некогда я видел, как Нагель Ифрия танцевала среди зноя, который она и вызвала, но я не знаю, делала ли она так всегда.
Ульф бормотал себе под нос и делал странные жесты, словно передвигал что-то в воздухе или писал одним пальцем перед собой. А потом, когда принимался за деяние, все выглядело так, словно он хватал невидимые вещи и бросал их или отталкивал. Мял и растягивал воздух, чтобы потом отодвинуть его, будто занавес. И все время при этом говорил на странном своем тарахтящем языке, порой даже кричал.
И всегда это требовало огромного усилия.
Мастер Фьольсфинн почти не двигался, но, закончив, обмякал, горбился, и тогда казалось, что он сделался древним стариком. Приседал, постанывал, запинался и часто должен был после всего прилечь.
Ульф краснел лицом, потел и казалось, что он толкает груженный камнями воз.
Но в чем там, собственно, было дело, я и понятия не имею.
Тогда, на вершине Башни Шепотов, он тоже сперва стоял в странной позе, сдвинув ноги, свесив голову, кулаки на уровне бедер, и дышал глубоко, втягивая воздух носом и выпуская его ртом. Продолжалось это довольно недолго, а потом он принялся делать короткие жесты, словно бил стоящих сбоку противников, потом передвигал вокруг себя невидимые предметы, множество раз тыкал пальцем перед своим лицом, словно дырявил воздух, а потом поднял руку к небу, словно желал дотянуться до пучков молний, что резали воздух над городом.
И вдруг я заметил, как руку его охватывает переливчатое, легкое синее пламя. Свисающая со столпов цепь принялась бряцать и стрелять искрами, похожие огоньки расцвели на торчащих над башней рогах.
Ульф продолжал стоять, все громче повторяя одно и то же, а на его ладонь с неба опускались новые и новые огоньки, словно капельки, пламя на когтях над башней тоже начало расти, пока не соединилось и не разлилось вокруг, и скоро уже вся терраса окружена была куполом потрескивающих синих полос.
– Фьольсфинну, ты готов? – обронил Ульф, стоя с ладонями, скрытыми под синим пламенем, будто спрятанными в рукавицы из огня.
Я поднял палки. Ответ пришел быстро и был короток.