Стрельба с кормы, но не по мне. Это верно, рубка от мягких пуль защитит, да вот не до конца: окна в ней большие — а у нас два стрелка на берегу, чуть не в упор колотят. Еще чуток… брюхо на палубе, перекатился, скачком вперед, укрылся за ящиком канатным. Сумка на боку, в ней револьвер Василя, с него и начну… нет, не так… вытащил оба ствола, потряс ими что есть сил, чтобы из стволов, камор барабанов и механизмов вода вылетела. Нет, не должно промокнуть, но береженого бог бережет.

Длинный револьвер у Василя, ствол сантиметров двадцать, наверное, хотя в остальном совсем как мой — одной мастерской работа. Схватил двумя руками, поднял на уровень глаз, побежал к корме мелким шагом, шлепая босыми мокрыми ногами по доскам палубы, одновременно отмечая про себя, какая она горячая, накалилась под солнцем. Если бы ноги мокрыми не были, я бы уже краковяк на ней плясал.

Ага, а вот и караульный лежит, башка прострелена, брызги крови и мозгов по палубе, карабин рядом валяется. Рядом с головой простреленная красная феска — точно турок. И второй вон как сидел, так и остался сидеть, просто к рубке привалился, а снизу из-под него лужа крови медленно расползается. Сразу их убрали — даже дернуться не успели.

Пока бежал — мачтой прикрывался, а теперь в сторону сдвинулся — и как раз чью-то голову увидел. Даже не голову: согнувшийся человек в профиль, из карабина целить пытается. Револьвер дернулся в руках, пыхнул хвостами пламени, силуэт в окне рубки исчез, в стекле дыра с белыми кромками образовалась. Там заорали-загомонили, кто-то попытался высунуться, но сразу нырнул обратно, едва увернувшись от следующей пули. А я рывком вперед, на цыпочках, чтобы через край заглянуть. Увидел чью-то спину в белой рубашке, выстрелил, рассмотрел, как рвануло ткань, брызнуло кровью, а многострадальное стекло вдруг осыпалось водопадом осколков.

Вновь крик, затем кто-то шустрый метнулся по трапу вниз — я сам едва успел уклониться от пули, присев и согнувшись. Затем вскочил, замахал руками, призывая внимание, увидел, как на берегу поднялся Василь, помахал мне рукой в ответ. Есть, видят, теперь не подстрелят.

Кусок разбитого стекла впился в босую ногу, заставив выматериться и заплясать на одной. Мгновенно извозившиеся в крови пальцы соскользнули, выдернуть с первой попытки не получилось. Идиот, под ноги смотреть надо… и на вход в трюм смотреть надо, чтобы не подкараулили меня оттуда. А, к черту! Рванул стекло из ноги, откинул в сторону, побежал вперед, пятная палубу кровью, закинув наполовину опустошенный револьвер Василя в сумку и выдернув свой из кобуры.