— То, что ты не в тюрьме, — это не твоя заслуга, а наша недоработка, — вдруг неожиданно для себя самого я выдал банальнейшую из прокурорских сентенций моего времени.

Брат Иоанн глянул на меня с удивлением, а «Цыган» вдруг захохотал, звонко ударив кулаком по ладони другой руки.

— А что, верно сказал, — заявил он Фоме. — Пока недоработка, а как доработаем, так я тебе, Фома, клеймо-то на морде поставлю. И поедешь ты уголек добывать. И тогда на харю твою чумазую девки негрские любоваться уже не станут.

— Твоими бы устами… — не закончив фразы, ответил Фома, явно не слишком впечатлившись речью объездчика.

— Моими устами иногда и приговоры читаются, — мрачно сказал «Цыган», и Фома впервые отвел глаза.

Брат Иоанн начал быстрый, но толковый допрос задержанных, засыпая их вопросами и записывая ответы. Время от времени он переходил от одного к другому, что-то уточнял, иногда удивленно вскидывал брови — была у него такая привычка, — потом возвращался к предыдущему задержанному. Подтянулась колонна, прошла мимо, выбросив вперед новую заставу. А наш десяток во главе с Байкиным так и оставался с задержанными. «Особист» явно что-то зацепил в разговорах с ними и теперь всеми силами пытался это раскрутить. Петр выдвинул в стороны охранение, чтобы нас врасплох никто не застал, — на этом вся активная деятельность закончилась.

— Не успеем ведь по заданию, — понемногу начал сокрушаться Байкин. — Нам марша еще часов шесть, это как минимум, и завтра вдоль реки еще шагать и шагать.

— Позже на ночлег встанем, раньше выйдем — справимся, в общем, — пожал я плечами. — Если на маршруте что-то не так, то лучше сейчас узнать.

Примерно через час брат Иоанн резко допрос закончил, сказав:

— Подзывайте яхту, этих на борт, — и, обернувшись к «Цыгану», добавил: — Василь, вот этого отдельно, — указав на того из компании, которого я раньше не встречал. — И стеречь всех, как… сам понимаешь.

— Сделаем, — кивнул тот и сноровисто принялся вязать всем руки за спиной тонкими ремнями. До этого они сидели свободно, просто под надзором.

Десяток снялся с места и пошел вперед по дороге. Василь обещал, что примерно через километр будет подходящее место, куда можно лодкой подойти.

— А с лошадьми что делать будем? — спросил я у Иоанна.

— Они пока нам пригодятся, — сказал «особист». — Узнал я нечто, проедусь дальше… а вот ты со мной и езжай, не хочешь?

— Если в конном строю воевать не придется, то чего ж не проехаться? — недолго подумав, согласился я.

— Вот и ладно, — кивнул он с удовлетворением.

Яхту, следовавшую вдоль берега в отдалении, подозвали ракетой. Она подошла ближе к берегу, с кормы спустили шлюпку. В два приема перевезли на борт все более и более мрачных арестованных, к тому же злобно поглядывающих на своего проболтавшегося о чем-то товарища, забрали их вещи. Брат Иоанн пошептался накоротке о чем-то со шкипером — совершенно седым, но сложенным как дубовая колода мужиком, который покивал косматой башкой и прогудел: