— Вот вы где, — в комнату вошел Рис. — Ну что? К чему пришли?

— Ну мы… — замялся Виктор, не зная, рассказывать о записи или нет.

— Я хочу увидеть ее, — Матвей твердо смотрел на Риса. — Вы ведь все знаете, да? Она — моя мама?

Рис усмехнулся.

— А вот твой брат в это не поверил.

— Ему труднее пришлось, он еще маленьким был, когда она исчезла. А я все ждал…

— Тогда поехали. Вета будет очень рада…

— Вы все специально подстроили? — спросил Матвей в машине. — Боялись, что я не поверю?

— Видишь ли, молодой человек…

— Не надо со мной разговаривать как с маленьким. Ответьте и все. Да?

Рис кивнул головой, усмехаясь одними губами.

— И зачем вам это надо? Только не говорите, что действовали так в интересах моей… Веты… Я же понимаю, что если бы это не касалось вас, вы бы не стали обивать порог нашего ректора, везти меня черти куда, деньги обещать.

— Ты прав, Матвей. Только, боюсь, правду ты не сможешь сейчас воспринять…

— Это почему же?

— Она слишком… Неприятна.

— А когда буду готов?

— Ну, скажем, когда подружишься с мамой.

— Тогда прямо сейчас. Я очень люблю маму. И если Вета ответит мне на пару моих личных вопросов, то я приму любой ее рассказ.

— И все‑таки я не могу. Пусть сначала Вета расскажет о себе.

Матвей надулся, отвернулся от Риса и до самого его дома молчал.