– Завтра помою. Пойдем спать. Я так устала, а завтра вставать ни свет ни заря с этой картошкой, – и это наконец-то было правдой.

* * *

Слесарь сошел раньше, а Андрей доехал до конечной, без всякого интереса разглядывая в мокрое окно смутные очертания незнакомого города.

…Сначала надо поесть, – решил он, – найти б забегаловку, куда пускают пропахших машинным маслом людей с такими, вот, руками… – и увидел вывеску, словно возникшую из недавнего прошлого – «Кулинария».

Съев кусок холодной трески с капустным салатом, он подумал, что для полного счастья остается найти постель, вытянуться и просто спать. Однако даже такое скромное желание оказалось неисполнимым, потому что в одной из обнаруженных им гостиниц, шел ремонт, а в другой, свободных мест не предвиделось в ближайшие двое суток.

Когда совсем стемнело, а дождь усилился, Андрей отправился на вокзал. Усевшись на узкий диван, он разулся, как заправский бомж; положил под голову сумку и лег, пытаясь укрыться куцей ветровкой. Сначала он слышал голоса, монотонное бормотание телевизора, висевшего под самым потолком, раздражающие позывные вокзального радио, но постепенно звуки становились все тише и неразличимее, и, в конце концов, Андрей заснул.

* * *

– Ладно, спи, – разочарованно вздохнул Володя, когда жена отвернулась к стене – за два дня он, как-то незаметно для себя, успел соскучиться, да и ей не надо было на дежурство…

– Спокойной ночи, – пробормотала Катя, изображая сонный голос. …Как же все это запомнить? Джинсы, и те, и другие… черный свитер; коричневый оставлю – он совсем страшный… юбки… какие ж юбки?.. Нет, надо записывать, иначе обязательно забуду что-то нужное…

Володино дыхание выровнялось, и Катя решила, что тоже надо спать …а то на картошке завтра сдохну. В конце концов, меня ж никто не гонит – уеду не послезавтра, а через два дня… Зевнула и дверь гардероба плавно закрылась. По какую сторону она оказалась, Катя не поняла, потому что стало темно… и неожиданно появился огромный бык. Это было очень страшно, потому что огромная, грязная туша, возникшая ниоткуда, стремительно приближалась, вздымая копытами облака пыли; глаз не было видно – бык несся наклонив голову, а его облезлые рога были направлены точно в цель. Себя Катя не видела, но откуда-то знала, что именно она является целью. Двинуться с места, чтоб пропустить чудовище, почему-то возможности не было, зато она ощутила в руке огромный нож; сразу в памяти возникла сцена, когда Костя, сосед матери, забивал корову. Катя уставилась в то место, где у быка должно находиться сердце; кожа, то собиралась складками, поднимая короткую шерсть, то разглаживалась, демонстрируя мускулы; что чудовище просто сметет ее, Катя даже не думала – она ждала, выставив вперед руку с ножом. В последний момент бык вскинул голову; в его безумных глазах возникло удивление, и тут нож вошел в его плоть по самую рукоятку. Катя устояла, вопреки всем законам физики, а бык с хрипом стал оседать; хлынула кровь – Катя чувствовала, какая она липкая и горячая…