– Это зависит от него, – сказала она тихо. Такой ответ показался ей наиболее нейтральным, и поэтому удачным. Услышав его, Хори кивнул.

– Он спрашивает, сколько ты еще пробудешь в Румынии.

– Все, что мне надо, я выяснила… но это можешь не переводить. Поэтому, думаю, вернемся в Бухарест и мне можно будет брать обратный билет. Гулять мне тут особо не на что…

– Если дело в деньгах, Хори мог бы спонсировать твое дальнейшее пребывание. Поверь, он далеко не бедный человек.

– Андрей, – Ира опустила глаза, – я не хочу, чтоб наши отношения начались с того, что я перейду к нему на содержание.

– Причем здесь это?.. Такова мировая практика – за все платит принимающая сторона.

– Может быть, но я не хочу так… сразу, – и подумала, что «сразу», уже состоялось сегодня ночью, и боится она вовсе не этого, а в очередной раз ошибиться в человеке, который ей начинает нравиться. Пусть лучше все оборвется на полуслове и останется в душе светлый маячок, который недосягаем, но продолжает согревать все дальнейшее существование. Так она думала, не вспомнив ни об Оане, ни об Александре Балабане – это был уже пройденный, закрытый этап.

– Значит, ты решила ехать? – перебил ее мысли Андрей.

Ира видела, какими глазами смотрел на нее Хори, пока она беседовала с Андреем, и решила, что очень хочет, чтоб кто-нибудь так смотрел на нее всю жизнь.

– Да, я решила ехать, – тем не менее, сказала она твердо, – но объясни – это не потому, что я не хочу его видеть. Просто сейчас так будет лучше, а потом, если захочет, мы можем встретиться.

Андрей перевел и Хори радостно кивнул.

– Он просит, чтоб ты написала свой адрес и телефон.

…Ага, только адрес изменится, как только закончатся деньги на оплату квартиры, да и телефон тоже… Но отказать не могла – Хори наверняка истолковал бы все неправильно.

Уже отдавая записку, Ира решила, что теперь между ними возникла пусть тонкая, но ниточка. У нее осталась его визитка, у него – крохотный клочок газеты, и этот факт ее однозначно радовал. Она позволила Хори поцеловать себя и только после этого уселась в машину Лючии; еще долго смотрела в зеркало, на стоявшего у гаража Хори, сначала различая его лицо, потом только желтую куртку и, в конце концов, он совсем исчез из поля зрения, когда они повернули за угол. Ира вздохнула. С одной стороны, ей стало тоскливо от этого расставания, но, с другой, она была даже рада, что все останется, как прежде – пусть и не очень радостно, зато привычно, и потому неизменно правильно.