— Ф… се…

— Мало платит?

— Много, но не ф… сем. Кто ему в рот заглядывает и… с… тучит на других — платит хорошо, а другим…

Информатор посмотрел на Веллингтона расфокусированным взглядом и сказал:

— А налей-ка еще…

И в следующее мгновение упал головой в тарелку.

Ночь Веллингтон провел в паршивой гостинице, зато не бросался в глаза и, расплатившись еще с вечера, утром, с тощей сумкой через плечо, выскользнул через пожарный выход.

Недалеко от гостиницы находилась транспортная биржа, и вскоре Веллингтон сговорился с одним из водителей, который вез груз по дороге через деревню Бро.

— Сам-то откуда будешь? — спросил бородатый савояр, когда Веллингтон забрался к нему в кабину.

— А по говору не понял?

— Габеркун?

— Точно.

Водитель завел двигатель и начал выруливать с площадки на улицу.

— Была у меня баба в Габеркуне, из ваших, из бледнолицых. Хорошая была баба, но на другого сменяла.

— На постоянного?

— Точно! От нас-то какой толк — приехал, переночевал и дальше. А бабы они постоянство любят. Тебе зачем в Бро? Там только воры живут да скупщики краденого. Наш брат шофер объезжает это гадюшник.

— Да я ненадолго, знакомого одного повидать.

— Лихой, видать, знакомый?

— Лихой. А ты чего возишь? Запах вроде знакомый.

— Ха! Ну ты сказал! Этот запах, брат, каждому знакомый, потому как — дерьмо, а точнее удобрения. Мы их каждый год на север возим первые три месяца.