– Вероятно, юная леди… или мне следует сказать «почтенная матрона»… вы являетесь великим ученым? Позвольте неотесанному мужлану скромно посидеть в уголке, пока вы будете делиться с миром своими экстраординарными знаниями и методологией.

Профессор выпалил свою речь, приподняв плечи, закатив глаза и выставив вперед руки в притворном испуге. Он представлял собой живое воплощение сарказма. Доктор Фелкин нетерпеливо вышагивал по комнате и не обращал на паясничание Челленджера никакого внимания.

– Вы абсолютно правы, – ответил он небрежно. – Идите в угол и оставайтесь там. Кроме того, прекратите болтать. Данный случай требует полной отдачи. – Доктор повернулась к пациенту. – Неплохо, совсем неплохо. Вы идете на поправку. Через два месяца вернетесь в аудиторию.

– О, это невозможно! – воскликнул Росс Скоттон.

– Невозможно? Гарантирую вам выздоровление. Я никогда не даю ложных обещаний.

– Я, кажется, знаю ответ, – произнесла мисс Делиция. – Пожалуйста, доктор, расскажите, кем вы были при жизни?

– Ах ты… женщины не меняются. Они сплетничали в мое время и продолжают сплетничать сейчас. Нет, нет. Давайте пока осмотрим больного. Пульс. Скачкообразные биения пропали. Это неплохой сигнал. Температура практически в норме. Кровяное давление все еще выше, чем должно быть. Пищеварение оставляет желать лучшего. Но того, что сейчас называют голоданием, можно избежать. Общее состояние удовлетворительное. Давайте исследуем локальные повреждения. Опустите рубашку, сэр. Лягте на живот. Замечательно! – Доктор стал с силой и невероятной точностью пальпировать верхнюю часть позвоночника больного, а затем вонзил костяшки пальцев в его спину. Страдалец завопил от боли. – Так лучше! Я уже объяснял, что необходимо выровнять шейные позвонки, так как в настоящее время каналы, по которым проходят нервные окончания, слишком сужены. В результате нервы ущемлены. А поскольку нервы являются проводниками жизненной силы, то их ущемление привело к нарушению взаимодействия частей организма. Мои глаза видят лучше, чем примитивные рентгеновские лучи, поэтому могу с уверенностью сказать, что первоначальное положение позвонков почти восстановлено, а фатальное сужение устранено. Надеюсь, сэр, – обратился он к Челленджеру, – мои рассуждения о природе данной патологии не слишком сложны для вас.

Профессор фыркнул, выражая враждебность и несогласие.

– Я готов ответить на любые вопросы, которые у вас возникнут. А пока, мой дорогой, вы оказали мне большую честь, я радуюсь вашему прогрессу. Передайте самые теплые пожелания моему земному коллеге доктору Аткинсону и скажите, что мне пока нечего ему предложить. Медиум слишком устала, бедняжка. Сегодня я более не стану утомлять вас своим присутствием.