— Что? И тут гробы?

— Ну да. Староверы, после определенных событий предпочитали хоронить своих не на церковных кладбищах, а вот в таких каменных мешках. Знаешь сколько под землей таких могил- множество. Но не это страшно, если мы уже о жути заговорили. В конце 19 века пошел слух что воцарился антихрист на престоле в столице и конец света близок, так некоторые семьи даже в таких вот галереях самозакапыванием заканчивали свою жизнь. Приходили под землю, ложились в каменные ниши, гасили последний огарок свечи…и….

— Тфу на вас- ругается Гальцев. — И так муторошно, а вы еще о покойниках…

Мельник довольный смеется. Чувство юмора у человека — закачаешься. Мне самому даже жутко стало. Хотя судя по пространству, никаких сюрпризов в виде останков самопохороненных людей не наблюдалось. В подземелье было слишком чисто. Без всплесков и вкраплений. Я когда смотрел даром на пространство видел просто серебристо-серую пелену. Мне порой даже казалось что фонарик мне не помогает, а только мешает.

— А куда вообще этот хот ведет? — для смены темы спросил Гальцев.

— А никто толком не знает. От галереи и подземного зала если свернуть в первый правый поворот можно выйти в один из склепов бывшего кладбища, который сейчас находится на закрытой территории заводской свалки. Собаки там злые. Не в склепе. На территории. И сторожа…

— К собакам не надо. А еще куда?

— Ну, в разные места. Если пройтись по истории города, то можно вспомнить случай почти столетней давности, когда в один из ходов, случайно обнажившихся галерей, отправились несколько добровольцев с запасом еды и питья. Так вот они через несколько дней блуждания под землей вышли сначала к Успенскому собору, а после еще через некоторое время их видели за городской заставой. И все- пропали добровольцы. С учетом того, что добровольцами были заключенные одной из тюрем, понять парней можно- нашли путь к свободе и благополучно из города сбежали. Но кто ж их знает. Может до сих пор под землей бродят.

— Да что ж такое- ругается Гальцев. Он останавливается, пропускает меня вперед и говорит. — Ты, Ян, лучше сам за этим ненормальным иди, а я так и быть спину прикрою. А то после пары таких историй боюсь он у меня сам останется в подземелье, бродить в поисках выхода…

Я меняюсь местами и дальше мы идем не останавливаясь.

Чем глубже спускаемся вниз, тем становиться все холоднее. Хочется натянуть на себя теплый свитер или закутаться в плед. Может по этому Второй с собой свитер шерстяной взял? Сколько, интересно, мы еще так вот брести будет до того момента, когда поймем, что- или мы действительно движемся в нужном направлении, или эта версия была изначально не правильной.