— Ого, как позеленел! — Нора, не обращая внимания на истерические вопли санитарок и медсестер, протопала через операционную в ботинках, с моим бушлатом на плече. По пути она смахнула им несколько каких-то бутылок и ящик с инструментами.

— Ну, раз зеленый, значит скоро расцвету…

— Я так и поняла. Дашь пистолет поиграть?

— У тебя лицензии нету.

— Можно подумать, что у тебя есть… майор.

— Ладно, уговорила, чертенок языкастый. Тут переночуешь, или домой поедешь? — Она скривила губы, изобразив колебание.

— Тут. Тебе же надо капельницу поставить и все такое?

— Так точно — только доктору не напоминай, он в рвении еще и клизму может прописать — чтобы очищенный от токсинов организм быстрее регенерировал. — Я кивнул на распахнувшиеся двери. — Пойдем, тут уже очередь образовалась.

В операционную вкатили тележку, на которой постанывал прилично одетый человек. Точнее, приличными были остатки его одежды — те, что не срезали санитары, открывая раны. Лежал он на животе — картечь попала в спину. Судя по суете, которая поднялась при его появлении, ранение было серьезным. Целитель быстро вытолкал нас в коридор, облился спиртом, и принялся за пациента.

В эту ночь спать персоналу двух клиник вампиров не пришлось. В общей сложности, от десятка выстрелов из штуцеров пострадало около двадцати человек. То, что погибших при этом не было — чистая случайность. Просто опричники оказались слишком далеко от своей цели — это, вместе с короткими стволами сыграло нам на руку. Из каждого ружья вылетело восемнадцать свинцовых шариков диаметром в девять миллиметров — в пяти шагах такой заряд весь попадет в одного человека и пройдет насквозь. Но в двадцати-тридцати метрах уже есть шансы остаться в живых — если только ни одна из картечин не попадет в голову. Опричники же стреляли с расстояния в полсотни метров, а теплая зимняя одежда является неплохой защитой.

На втором этаже клиники было темно и тихо. Здесь находились палаты для больных — на наше счастье, пустые. Наугад мы ввалились в одну из них, и я сразу же опустился на кровать. Боль слегка утихла — настолько, что можно было временами забывать о ней. Но отдохнуть мне не дал пищащий телефон.

— Праздник удался? — Ольга говорила спокойно, но была готова сорваться на крик, если только появится возможность.

— Более чем. Опричники решили воевать со всем миром. Мир обиделся и всех их поубивал.

— Тебе плохо, ты ранен?

— Ерунда, срастется. Я в клинике на Сосновой, все в порядке уже… — Я положил трубку, чувствуя, что последние силы потратил на это движение. Нора присела на кровать и осторожно провела рукой по моему лбу. Глаза сами закрылись, и сквозь головокружение я почувствовал, как приближается и захватывает тело чистое тепло.