Каждым нервом, каждым сантиметром кожи Лукреция чувствовала нарастающее запретное наслаждение, стонала, невзирая на кляп, под Lacrimosa Моцарта, звучавшую все громче.
Вдруг поцелуи прекратились.
Лукреция ждала в волнении и нетерпении. Странно было чувствовать обдувающий живот поток свежего воздуха. «Мари-Анж забыла закрыть дверь», – мелькнуло в голове.
Но вскоре послышались какие-то звуки, шуршание. Потом громкое «тсс!».
Все стало ясно, когда Мари-Анж сорвала с ее глаз повязку.
В комнату набилось десятка три девушек. Они окружили ее, вооруженные фотоаппаратами и телефонами.
Лукреция умирала от унижения. И тут Мари-Анж произнесла два страшных слова:
– АПРЕЛЬСКАЯ РЫБА![9]
Суббота, 1 апреля!
Взяв фломастер, любовница нарисовала между ее грудей рыбину. Такого жуткого смеха, каким она это сопровождала, Лукреция не слышала ни до, ни после этого.
Ее великая любовь не только предала ее, но и выставила на посмешище перед всеми обитательницами их этажа в честь Дня смеха.
Мари-Анж не унялась: она отдала фломастер девчонкам, чтобы желающие разрисовали «апрельскими рыбами» все тело жертвы.
К первой рыбине добавился целый косяк, голов двадцать.
Все от души хохотали над удавшейся шуткой.
Ненавистное 1 апреля!
Когда хохотушки убрались, Мари-Анж отвязала ее и погладила по голове.
– Ты ведь поняла, что это шутка?
Лукреция молча оделась.