– Не только второй, – ответил Дукалион. – И третий.

Когда Гитлера со всеми атрибутами его рейха сорвали со стены, им открылись дьявол, демоны, сатанинские символы.

– Отчаяние существа без души со временем ведет к полной безысходности, а безысходность рождает навязчивую идею. Если такое произошло с Харкером, мы видим только начало.

Срывая рогатую морду дьявола с торчащими клыками, Карсон спросила: «Вы хотите сказать… будут и другие слои?»

– Стена на ощупь мягкая, – заметил Майкл.

Дукалион кивнул.

– Ее обклеивали раз двадцать, а то и больше. Вы, возможно, снова найдете богов и богинь. Когда новые надежды рушатся, старые возвращаются в бесконечном цикле отчаяния.

Но вместо богов в четвертом слое Карсон открыла Зигмунда Фрейда. И изображения других, не менее серьезных мужчин.

– Фрейд, Юнг, Скиннер[51], Уотсон[52], – Дукалион идентифицировал каждое открываемое лицо. – Роршах[53]. Психиатры, психологи. Самые бесполезные боги из всех.

Глава 89

Глава 89

Отец Дюшен отступил от порога, и Виктор вошел в прихожую дома священника.

Владыка Новой расы с любопытством огляделся.

– Уютно. Красиво. Обет бедности не лишает некоторых удобств. – Он прикоснулся к воротнику отца Дюшена. – Ты серьезно относишься к своим обетам, Патрик?

– Разумеется, нет, сэр. Как можно? Я же не учился в семинарии. И никогда не принимал обетов. Вы привели меня в эту жизнь с уже готовым прошлым.

– И тебе не следует забывать об этом. – В голосе Виктора слышалась легкая угроза.

А потом Виктор, словно имел на то полное право, проследовал в дом. Священник поплелся за ним. Уже в гостиной спросил: «Чему я обязан вашим визитом, сэр?»

Виктор оглядел комнату.

– Власти еще не нашли детектива Харкера. Нам всем грозит опасность, пока он не окажется в моих руках.

– Вы хотите, чтобы я мобилизовал наших людей на поиски?