Я подняла глаза, сочувственно взглянула на служанку, но та и не посмотрела в мою сторону.

– Откровенно говоря, – вздохнула Омама, – они глупеют с каждым годом. Даже не знаю, отчего они не могут справиться с таким простым делом, как следует.

Но наша гостья и глазом не повела – попросту промокнула разлитый чай носовым платком.

– Султану Уру подают жасминовый чай к завтраку, – заметила она, поигрывая рубином в ухе.

Уж не смеется ли она над нами? Нет, Омама так не думала и одобрительно закивала:

– Я слышала, он лишен вкуса во всем, кроме слоновой кости. Надеюсь, вы ничего из Уру не привезли?

– Разве что одну-две вещицы, – невозмутимо ответила торговка. – Думаю, до ваших стандартов им далеко, но, если желаете, могу показать.

Я чувствовала себя мячиком в игре двух тигриц. Что выкинет эта странная женщина в следующую минуту? Нравлюсь я ей, или нет? И отчего меня это заботит? Конечно же, она просто старается добиться бабкина расположения. Она ведь торговка, а Омама богата. Может, рыжеволосая иностранка хочет что-то продать ей. Может, надеется купить хрустальную черепаху и думает, будто лесть сделает бабку сговорчивее. Интересно, заметила ли Омама рубин, поблескивающий в ухе гостьи? Камень сам по себе невелик, но цветом безупречен. Может, эта странная женщина затем и крутит его в руках так часто, чтоб спрятать от Омамы – а то вдруг та позавидует?

В комнату вошла Амарант с хрустальной черепахой на шелковой подушке. Гостья бросила на нее вожделеющий взгляд.

– Вы позволите?

Взяв черепаху в руки, она принялась рассматривать ее на свет.

– Великолепно. Без единого изъяна, как вы и говорили. Одно из фамильных сокровищ?

Блестящий от лака коготь Омамы потянулся к черепахе и легонько стукнул ее по панцирю.

– Ее сработал настоящий художник. Обратите внимание на изгиб – почти правильный купол.

– М-м… да. И работа, я бы сказала, очень древняя.

– Еще какая древняя, достопочтенная гостья. Вам она нравится?

– Как она может не нравиться? Позвольте-ка еще раз…

Вновь поднеся черепаху к глазам, она погладила хрусталь тонким, сужающимся к концу пальцем. Ногти ее были острижены коротко, как у мальчишки.

– Говорят, черепаха живет тысячу лет и с каждым годом набирается мудрости. Владеть такой вещью… Несомненно, ее владелец должен быть счастлив, да и проживет много более отпущенного срока. Как же вам с ней повезло!

– Вовсе нет, – порывисто возразила Омама. – Спору нет, вещь прекрасна, но для меня она – истинное проклятье.