Стрит трижды моргнул, но девица упорно не желала исчезать, будто дурной сон, и потому он спросил:

– Э-э… Ты кто такая?

Девица покачала головой.

– Это секрет.

Стрит начал было выбираться из спальника – уж больно ему не нравилось смотреть на нее снизу вверх, – но тут же остановился. Когда он подыскал себе это пристанище, то соорудил из шести ящиков кровать, из двух – стол, а еще из четырех – кресло со спинкой и даже подставкой для ног, но теперь его одежда лежала на штабеле остальных ящиков, у противоположной стены.

– Что тебе нужно?

– И это секрет.

Стрит нахмурился, но тут же сообразил: да ведь бедняга просто пытается разыграть из себя игрока! Улыбнувшись, он с хрустом потянулся.

– Как ты меня назвала?

Улыбка на лице девицы увяла.

– Ладно уж, – сказала она, – знай. Трикстер.

Ухмылка Стрита достигла такой ширины, что пришлось умерить веселье, а то – как бы щеки не треснули.

– Ну, время от времени – может быть. Так, – он указал на свою одежду. – Я приведу себя в порядок. А дама, – он указал на дверь, – подождет снаружи.

– А тем временем кое-какой грошовый жулик, – сказала девица, указав на окно, – смоется через черный ход. Думаю, ждать снаружи даме не стоит.

Стрит выбрался из мешка и, сдерживая дрожь, опустил босые пятки на холодный бетон.

– О, женщина, чье имя – Недоверье!

В ответ девица постучала себя пальцем по лбу.

– Я – женщина, чье имя Здравый смысл.

Стрит натянул серые шелковые трусы, но носков трогать не стал: надеть их так, чтоб эта раздувшаяся от самомнения девица не заметила дыр на пятках, возможным не представлялось.

– Вообще-то меня зовут Стрит.