Если переводить на человеческий язык, то джинн просто обожал болтать. Разумеется, Ильдиар понял это сразу, но оканчивать свою жизнь в этих пещерах он точно не собирался.

— Я с радостью стану вашим другом, Ражадрим Синх-Аль-Малики…

— Можешь называть меня Ражад.

— Да, Ражад, для меня честь иметь в друзьях сильномогучего волшебного духа, но я не могу остаться здесь.

Джинн тут же пригорюнился, а Ильдиар продолжил:

— Мои спутники в плену у вашего Обезьяньего Шейха, и их ждет ужасная участь — намного более худшая, чем эти шахты. Я не могу оставить их.

— Это благородные слова, Ильдиар, — сказал джинн грустно.

— Но мне самому не выбраться отсюда. Ты ведь сам сказал, Ражад, что знаешь здесь все. Ты бы мог помочь мне.

— Но я…

— А я бы помог тебе в ответ. Я помог бы тебе выбраться и добыть ту вещь, о которой ты говорил.

— Но это невозможно!

Ильдиар покачал головой и вдохновенно проговорил:

— Это так же невозможно, как встретить сильномогучего джинна в копях, как победить армию мертвецов, как склонить непреклонных Дор-Тегли, как победить ифрита, как сбежать из осажденного города на летающем ковре. Но, тем не менее, все это было со мной!

— Я просто обязан услышать эти истории! — взволнованно выдохнул джинн. — Но…  — он тут же снова пригорюнился. — Я совершенно бессилен, как кобра в руках факира. Эти скалы давят на меня, словно тяжелая крепость на спину ишака.

— Но ведь какая-то часть магических сил осталась при тебе, Ражад? Хоть что-то?

— На дне кошеля завалялась парочка каких-то медяков. О, мой отец, мои братья! Вам было бы стыдно за Ражадрима Синха-Аль-Малики! Все мои силы похищены подлым вором, все мои страсти поглощены тьмой подземелий, все мои истории больше никто не услышит, и я не услышу ни одной новой истории! Что от меня осталось! Я могу разве что дыму напустить или нагнать ветерка, да и это потребует…

— Ветерок — как раз то, что нужно, — задумчиво проговорил Ильдиар. В голове у него начал складываться некий план.

— Вся моя жизнь — это череда проломленных глиняных горшков, дырявых туфель и зашитых ртов, — продолжил жаловаться джинн, но Ильдиар его уже не слушал.

— Хвали! — он повернулся к гному, который как раз потел, пыхтел и злился, пытаясь, видимо на спор, пробить своим массивным кулаком каменный живот весело хохочущего Аэрхи. — Боюсь, нам все же придется поработать здесь кирками!

— Ну вот, — раздраженно бросил Дор-Тегли. — Алон-Ан-Салем будет нами доволен!