— Стойте! — закричал, пытаясь их остановить, Ильдиар, но было поздно, алхимик обернулся на топот и крики.

Стремительно — Ильдиар даже не различил, как он это сделал — паладину показалось, что он переполз по-змеиному — Усмар Мараг оказался на пути беглецов. Вместо рук у него оказались длинные извивающиеся щупальца. Обхватив ими одного раба за горло, а другого за пояс, Усмар Мараг принялся шипеть. Прочие каторжники, счастливые, что алхимик занят их собратьями, обогнули печь и скрылись в проходе.

А те, кого Усмар Мараг изловил, визжали и бились в его удушливой хватке. Ильдиар решил было, что тот сейчас просто раздавит бедолаг, но алхимик-червь был слишком изворотливой гадиной для подобного «скучного» исхода.

На глазах у пораженных беглецов один несчастный каторжник, обвитый щупальцем, начал стремительно стареть, а другой, наоборот, молодеть. Первый за какие-то мгновения покрывался морщинами и будто съеживался, усыхал, в то время как кожа другого разглаживалась и светлела. Всего за полминуты в щупальцах Усмар Марага оказались дико орущие старик и младенец, но на этом пытка не прекратилась — старение и омоложение продолжились. Еще спустя несколько секунд старик обратился в прах, а младенец, сперва превратившись в плод, раньше времени извлеченный из чрева матери, уменьшился до размеров горошины, после чего и вовсе исчез, словно его никогда и не бывало.

Алхимик был слишком занят своими жертвами, чтобы обратить внимание на невысокую фигуру, подкравшуюся к нему с ятаганом. Но все же он оказался намного быстрее гнома. Извивающиеся щупальца рванулись вперед. Одно схватило ятаган и вырвало его из гномьей руки, другое обхватило за плечо самого Хвали.

Дор-Тегли закричал.

Ильдиар и Джан, не сговариваясь, ринулись было на помощь другу, но Хвали из последних сил вскинул руку.

— Не подходить! — заревел он. — Всем стоять!

Товарищи вынужденно встали на месте. Только сейчас Ильдиар увидел, что вместо лица у жуткого алхимика, словно поросшее травяным покровом, шевелятся короткие наросты. Его едва не вывернуло от подобного зрелища.

Ильдиар, не в силах просто глядеть на то, как друг дергается в щупальцах твари, поднял саблю и сделал шаг.

— Стой…  — выдохнул Хвали, и в его этом коротком слове просквозила такая непреломная воля, что на миг Ильдиару показалось, будто это стòит не безбородый и бездомный карлик-раб, а кто-то из великих воителей древности — тех, что в легендах и сказаниях в одиночку сражали гигантских драконов.

— Ражад! — Ильдиар повернулся к джинну. — Сделай что-то! Ражад!

Джинн сидел на каменном полу, обхватив плечи руками, и что-то бормотал себе под нос. Судя по всему, близость с таким количеством стекла, совсем вывела его из себя. Ильдиар проклял свою несчастливую судьбу: как же так вышло, что им довелось встретить в пустыне якобы сильномогучего волшебного духа, который на деле оказался беспомощнее котенка с перебитыми лапками.