Если бы не жена…

Вейн встряхнулся, дернул головой.

Он взлетел по лестнице в свою квартиру, распахнул дверь. Его жена отдыхала в спальне. Он, крадучись, подошел к ней, кашлянул.

— Мари! Пойди-ка сюда на секунду. Кажется, мне пришла в голову замечательная мысль.

Мари очень взволновала мысль, что Эктор Вейн решил писать с нее портрет. Ее робкая любовь и благодарность так и светились в ее глазах во время работы. Куда более неопытному художнику и то не удалось бы избежать отражения ее души, которая вся, как есть, запечатлелась на лице этой женщины.

Но Эктор Вейн был отнюдь не новичком. Его кисть была быстрой и уверенной. Еще несколько сеансов — и он, закончив предварительный набросок, стал писать маслом. Неделя пролетела быстро. Вейн понял, что создает шедевр. Работа шла легко. Мари не знала усталости, она могла позировать бесконечно.

На девятый день сеансы закончились, и Вейн, отступив, смотрел на Мари, его Мари, почти как живую.

Он сделал то, что нужно.

В следующие два дня Вейн закончил фон. И только тогда он, дав себе отдых, проспал целые сутки.

Мари, увидев законченный портрет, расплакалась от счастья.

Вейн не мог смотреть ей в глаза. Он отвернулся, его жгло раскаяние. Но ничего не поделаешь.

За эту неделю Вейн ни разу не вспомнил о Наде. Теперь же он хотел видеть ее.

— Дорогая, ты очень устала, — обратился он к жене, протягивая ей пачку денег. — Не могу выразить словами, как я тебе благодарен за все то, что ты сделала для меня. Я хочу, чтобы ты поехала в город и купила все, что пожелаешь, — шляпки, платья, что хочешь.

— Но Эктор…

— Поезжай. Пожалуйста, я тебя очень прошу.

Вейн отвернулся. Он не мог выносить ее вида, видеть, как сияют любовью ее глаза.

Мари оделась, вышла из квартиры. Вейн позвонил Наде.

Ее голос в телефонной трубке звучал сварливо.

— Куда ты пропал? Я ждала больше недели, а ты ни разу не позвонил. Я знаю, ты сейчас начнешь оправдываться, но я не хочу тебя слушать.

— Приходи и увидишь мое оправдание, — сказал Вейн.